Научная электронная библиотека
Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания
3. Источники Певтингеровой карты и ее древность
Древность Певтингеровой карты доказывается следующими фактами:
Во-первых, карта Певтингера – описание транспортной системы, существовавшей в I–III вв. на территории Римской империи. При этом данный источник содержит отдельные элементы топонимической номенклатуры как эпохи основателя принципата – Октавиана Августа, так и более позднего времени, вплоть до периода тетрархов на исходе III столетия.
Во-вторых, Певтингерова карта – памятник, не имеющий отношения к церковной традиции, не признающий христианские ценности, содержащий многочисленные рисунки языческих святилищ, не упоминающий рая, не ставящий в центр мирозданья Иерусалим, как то было принято на картах средневекового христианского Запада.
В-третьих, вполне характерна для античного времени форма источника – свиток (volumen). Следует иметь в виду, что во II столетии лишь языческая литература признавала свиток как инструмент образованности, преимущественно изготовленный из папируса. Церковная же традиция предпочитала форму книги (codex). С ростом влияния христианства, к IV столетию, почти все произведения издавались в форме codex, свиток становится достоянием истории [292, С. 64; 291, С. 290–291].
В-четвертых, все развернутые надписи карты заимствованы из античной историко-географической традиции; например, «рвы, вырытые рабами скифов», «болото, похожее на Меотийское озеро» и т.п.
В-пятых, для карты характерна северная ориентация, а не восточная, как в эпоху христианского средневековья.
В-шестых, «виньетки» столиц Империи, с персонифицированными фигурами городов, отражают традиции именно античного, а не средневекового мира.
В-седьмых, на карте не оказалось места фантастическим чудовищам, которые были столь популярны среди составителей средневековых карт [292, С. 64; 291, С. 290–291].
Все это не позволяет датировать данный ценнейший исторический и географический документ временем окончательного торжества христианства: он может быть в любом случае отнесен к I–III вв. н.э. А это означает, что перед нами – один из самых ранних источников по истории появления славянства на исторической сцене.
Теперь надлежит обратить внимание на этапы создания той копии древнего документа, которая собственно и находилась в коллекции Конрада Певтингера.
Этот вопрос наиболее сложен и этапы формирования карты до сих пор не в полной мере ясны исследователям.
Тем не менее, с поправкой на гипотетический характер подобных построений, исследователи выделяют несколько этапов редактирования древнего манускрипта.
На одной из греческих географических карт I в. до н.э. найдены следы itinerarium pictum (линии дорог с виньетками станций), а, поскольку именно к указанному жанру «рисованного дорожника» относится Певтингерова карта, сделан вывод о том, что прототип последней восходит к последнему веку до н.э. [1733, С. 122–125].
На формирование основ Певтингеровой карты могла оказать влияние деятельность знаменитого сподвижника Октавиана Августа, Марка Випсания Агриппы (64/63–12 гг. до н.э.), инициатора создания официальной карты мира и «Хорографии». Она, по приказу повелителя империи, была установлена в портике на Мар- совом поле.
Влияние географических трудов Агриппы на Певтингерову карту обосновывается следующим образом:
«форма карты Агриппы могла быть подобной TP, коль скоро она помещалась в портике, где резонно предположить ее в виде вытянутого по горизонтали фриза на стене портика;
доминирующее положение Италии на TP могло отражать представления именно августовской эпохи и трудно представимо для последующих веков;
большое место на TP уделено альпийскому, дунайскому и, возможно, испанскому регионам, недавно, с точки зрения современника Агриппы, завоеванным римлянами;
варварская окраина за Рейном и Дунаем, в то время еще не освоенная римлянами, осталась недостаточно разработанной и на TP, поэтому, например, для позже завоеванной Дакии на карте с трудом нашлось место;
особое значение, придаваемое Агриппой и Августом усовершенствованию дорог в Италии, отразилось в том, что на TP дороги, расходящиеся веером из Рима, обозначены своими именами (via Aurelia, Flaminia, Salaria etc.) и это единственное место на TP, где приводятся названия дорог» [291, С. 293].
В отечественной историографии на указанных фактах останавливался уже А. Погодин со ссылкой на К. Миллера:
«Эти таблицы представляют, как доказал Конр. Миллер, переработку карты мира, составленной при императоре Августе его другом Випсанием Агриппой…» [1727, С. 10].
Согласен с ним и В.В. Мавродин, утверждавший:
«В Певтингеровых таблицах – дорожнике, составленном в самом начале нашей эры при императоре Августе, дважды упоминается племя венетов…» [1343, С. 27].
Л. Нидерле был иного мнения, полагая, что карта создана «к концу III века» [1462, С. 38].
Б.А. Рыбаков более осторожен в своих суждениях:
«Составление оригинала этой карты связывают с именем римского географа Кастория, жившего накануне гуннского нашествия. Никаких следов гуннов в Европе на этой карте нет, и поэтому она должна быть датирована временем до 375 г.» [1802, С. 35].
Древность карты доказывается, согласно О. Дилке, упоминанием печально знаменитых городов Помпеи и Геркуланум, разрушенных чудовищным извержением Везувия, что может говорить о составлении основы Певтингеровой карты не позднее I в. н.э.
В то же время несомненно, что прототип карты редактировался и позднее, в частности в эпоху правления династии Северов – в особенности, во времена Септимия Севера и Каракаллы (193–217 гг.); основания для подобного заключения следующие:
«По предположению В. Кубичека, именно тогда возник текст, лежавший в основе позже написанного «Итинерария Антонина» (ок. 300 г.). Поскольку этот текст считается списанным с карты-итинерария, делается вывод, что уже к началу III в. существовал некий itinerarium pictum, схожий с нашей картой;
в этот период наблюдается большое дорожное строительство в провинциях;
в конце II – начале III в. в столице был воздвигнут так называемый капитолийский план Рима, начертанный на мраморных плитах, поэтому не исключено, что в это время было предпринято и обновление карты Агриппы;
при Септимии Севере была введена в обиход «галльская миля», используемая в некоторых частях TP, поэтому трудно предположить, что последняя возникла раньше этого времени» [291, С. 294].
Можно отнести еще одну редакцию карты к правлению Феодосия II (408–450 гг.). В пользу данного мнения свидетельствуют несколько обстоятельств:
рядом со столицей Восточно-Римской империи – Константинополем – на Певтингеровой карте нарисована колонна, возможно, идентичная колонне Аркадия начала V в.;
при Феодосии II создаются два географических трактата: «Divisio orbis terrarum» и «Demensuratio provinciarum»;
в «Divisio orbis terrarum» зафиксировано стихотворение, сообщающее о том, что в 435 г. Феодосий II велел скопировать и переработать некую древнюю карту; Э. Вебер видит в этой последней архетип Певтингеровых таблиц.
По мнению А.В. Подосинова, схема источников и прототипов Певтингеровой карты была следующей:
- Карта и «Хорография» Агриппы (конец I в. до н.э.);
- Официальная карта-итинерарий «А» (начало III в. н.э.) и сделанный с него частный литературный список;
- «Итинерарий Антонина» (около 300 г.);
- Корректурные исправления (?) (IV в.);
- Редакция при Феодосии II (I половина V в.); карта-итинерарий B;
- Частные списки;
- «Космография» Равеннского Анонима (рубеж VII–VIII вв.);
- Каролингский список (?) (IX–X вв.);
- Певтингерова карта (XII–XIII вв.) [292, С. 67; 291, С. 296].
Общий вывод А.В. Подосинова следующий:
«Резюмируя эту реконструкцию, можно предположить, что основа TP была составлена в начале III в., восходила к топографическим справочникам рубежа нашей эры, дополнялась и корректировалась в IV и V вв.» [292, С. 66; 291, С. 295].
В то же время этот выдающийся исследователь римских географических трактатов осторожно отмечает:
«Предлагая читателю эту условную стемму TP, считаю нужным еще раз подчеркнуть крайнюю гипотетичность реконструкции этапов возникновения и развития TP» [291, С. 295].
Автору данного исследования представляется, что, поскольку о венедах римляне в письменных источниках упоминают уже с I–II вв. н.э. (Плиний Старший, Тацит, Клавдий Птолемей), то тот пласт карты, который касается этого племени, мог восходить именно к первым двум векам новой эры. Речь идет только об источниках Певтингеровой карты, список которой, дошедший до нас, датирован XII–XIII вв.
Следовательно, средневековый географ, безымянный создатель Певтингеровой карты, опирался на достаточно широкий круг источников, применительно к венедам восходивший к временам принципата.
В отношении времени создания самой основы Певтингеровой карты, видимо, следует согласиться с А.В. Подосиновым.