Научная электронная библиотека
Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания
Бязров С. Е.,
§ 1. Общее видение проблем уголовно-правового регулирования причинения вреда при правомерном применении оружия
В новейший период истории нашей страны военно-полицейские функции осуществляются внутренними войсками МВД России. В связи с этим дальнейшее уголовно-правовое регулирование правил применения оружия исследуется применительно к правовой базе именно данного вооруженного формирования.
Общественные отношения, сопряженные с ситуациями, предусмотренными правилами применения оружия военнослужащими внутренних войск МВД России в уголовно-правовом аспекте включает в себя правовое регулирование исключения уголовной ответственности военнослужащего при правомерном применении оружия, с одной стороны, и наличие ее за нарушение правил применения оружия, с другой.
Некоторые авторы ошибочно включают в объект исследования[1] правил применения оружия (нарушение правил применения оружия) военнослужащими объекты уголовно-правовой охраны, связанные с его оборотом и другими преступлениями, связанными с применением оружия. Автор считает необходимым подчеркнуть, что в настоящей работе исследуются исключительно общественные отношения, лежащие в сфере правового регулирования обстоятельств, исключающих преступность деяния и узаконенных оснований и порядка производства выстрела из табельного огнестрельного оружия.
Рамки исследования, расположены в плоскости обозначенной сферы правоотношений, ограничены условием причинения смерти правонарушителю, предельным смертельным потенциалом огнестрельного оружия и двуедиными последовательными детерминантами: 1) условием причинения смерти правонарушителю и 2) причинением смерти в связи с осуществлением правил применения оружия. Таким образом, основной вопрос уголовного права - основание уголовной ответственности - рассматривается в проекции на критерии правомерности применения оружия в рамках причинения вреда уголовно-охраняемым интересам личности и, в первую очередь, её жизни.
Право на применение оружия военнослужащими внутренних войск МВД РФ предоставлено государством для эффективного осуществления своих функций по обеспечению правопорядка в стране. Силовая составляющая - непременный атрибут государства как аппарата принуждающего к исполнению предписаний законов. Именно государство определяет, в каких случаях и до каких пределов может быть применено силовое воздействие на правонарушителей с применением огнестрельного оружия. Именно государство определяет степень важности защищаемых с помощью оружия объектов правоохраны, а, следовательно, и характер силового противодействия посягательствам на его собственные интересы, интересы его граждан и общественные интересы страны. Правовая природа всех обстоятельств, исключающих преступность деяния, как общего для всех граждан права на простительные с точки зрения причиненного вреда действия, отличается от правовой природы разрешаемого причинения вреда при применении оружия как производного состояния вооруженности военнослужащего предоставленного государством. Вооруженность военнослужащего - это его атрибутивное свойство, обусловленное принадлежностью к силовой составляющей государственного аппарата.
Произведенный исторический анализ нормативно-правовых актов регламентировавших применение огнестрельного оружия воинскими формированиями, обеспечивавшими полицейские функции, показал, что способ правового регулирования данной сферы общественных отношений лежит как в административно-правовой, так и в уголовно-правовой компетенции. Спор об административно-правовой или уголовно-правовой природе этих отношений,[2] с точки зрения автора не имеет под собой никакого основания. В современном уголовном законодательстве существует множество бланкетных норм,[3] предусматривающих уголовную ответственность при наступлении тех или иных вредных последствий объектам уголовно-правовой охраны. По такому же принципу следует рассматривать и причинение уголовно-наказуемого вреда при нарушении правил применения оружия.
Современная судебно-следственная практика[4] и уголовно-правовая доктрина[5] придерживаются позиции, что решать вопрос о наличии или отсутствии оснований уголовной ответственности за вред, причиненный в результате применения огнестрельного оружия, необходимо с учетом требований уставов, положений и иных нормативных актов, предусматривающих основания и порядок применения силы и оружия. Так в п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 года № 14 содержится прямое указание на то, что работники правоохранительных органов, военизированной охраны и иные лица не подлежат уголовной ответственности за вред, причиненный посягавшему или задерживаемому, если они действовали в соответствии с требованиями уставов, положений и иных нормативных актов, предусматривающих основание и порядок применения силы и оружия. В другом постановлении от 22 сентября 1989 года в п. 4 содержится разъяснение о том, что «действия работников милиции, народных дружинников и военнослужащих, выразившиеся в причинении вреда лицу, посягающему на их жизнь, здоровье и достоинство, либо на интересы Советского государства, общественные интересы, личность и права граждан, являются правомерными (курсив наш - С.Б.) и не влекут ответственности, если они отвечали требованиям уставов и других нормативных актов, предусматривающих основания и порядок применения силы, спецсредства или оружия». Однако если первое Постановление, исходя из контекста всего документа, рассматривает применение оружия в качестве необходимой обороны, то второе употребляет формулировку о правомерности действий лица, применившего оружие, вне связи с каким-либо из обстоятельств, исключающих преступность деяния.
Теоретические разработки последних двух десятилетий свидетельствуют о том, что правомерность причинения вреда уголовно-охраняемым интересам при применении оружия оценивается применительно к обстоятельствам, исключающим преступность деяния. Побегайло Э.Ф. и Ревин В.П. правовой основой применения оружия работниками милиции считают необходимую оборону, институты задержания преступника и крайней необходимости. Другие нормативные акты, с их точки зрения, конкретизируют, устанавливая исчерпывающий перечень условий, при которых применение оружия признается правомерным.[6]
Научные исследования действующего уголовного законодательства об обстоятельствах, исключающих преступность деяния и специальной нормативно-правовой базы по применению оружия обнаруживают такую же концептуальную соотносимость в том смысле, что специальные нормативные акты конкретизируют положения уголовного законодательства по всем обстоятельствам, исключающим преступность деяния.[7] В этих работах в качестве предметов исследования анализируются нормы нового Уголовного Кодекса Российской Федерации и положения о применении оружия, принятые на волне демократических перемен в обществе в целом, его правовой системы в отдельности и правил применения оружия в частности.
Несмотря на такое единодушие, автор, тем не менее, видит проблему применения закона (уголовного закона) по аналогии в отношении правил применения оружия при решении вопроса о возбуждении уголовного дела, если имеет место причинение уголовно наказуемого вреда. С одной стороны, их идентифицируют с обстоятельствами, исключающими преступность деяния, с другой, указывается на то, что они конкретизируют (уточняют, толкуют) эти обстоятельства. Вышеуказанные Постановления Пленумов Верховного Суда СССР (действующие) недвусмысленно соотносят правила применения оружия с необходимой обороной и задержанием преступника. А это есть расширительное толкование и аналогия закона, что никак не согласуется с ч. 1 ст. 1 УК РФ, где говорится о том, что «Уголовное законодательство Российской Федерации состоит (исключительно - С.Б.) из настоящего Кодекса», а в ч. 2 ст. 3 УК РФ запрещается применение уголовного закона по аналогии.
Представляя собой взаимосвязанный правовой комплекс, распространяющийся на несколько отраслей права, обстоятельства, исключающие преступность деяния, и правила применения оружия[8] подверглись слому в период революционных преобразований 1917 года. Таким образом, произошел системный сбой, который, по мнению автора, не устранен до настоящего времени.
Как было подчеркнуто выше, в уголовном праве дореволюционной России всегда нормы о правомерном применении оружия военнослужащими находили свое обособленное место в качестве основания, исключающего уголовную ответственность военнослужащего, причинившего смерть или иной вред здоровью человека.
Знаменитое дело Ильяного и сделанный по нему вывод Пленума Верховного Суда СССР[9] о том, что для сотрудников милиции никаких дополнительных условий для реализации права на необходимую оборону не предусмотрено уголовным законом, сомнений не вызывает. Такой же точки зрения придерживаются большинство авторов, исследовавших уголовно-правовые аспекты правил применения оружия правоохранительными органами. Однако высказываются и другие точки зрения.
С.В. Пархоменко, не отрицая возможность квалификации действии лиц, специально на то уполномоченных в соответствии с обстоятельствами, исключающими преступность деяния, высказывает мнение о том, что на этих лицах все же лежат дополнительные ограничения при применении оружия.[10] Далее она отмечает, ссылаясь на исследования Л.Н. Смирновой[11] и соглашаясь с ней, «что нормативные акты неуголовно-правового характера, фактически регламентирующие вопросы причинения вреда при задержании в той части, в которой они затрагивают вопросы преступности или непреступности содеянного, должны быть приведены в соответствие с УК».[12] В последнем высказывании видится стремление избежать существующую в отношении правил применения оружия аналогию закона при определении наличия (отсутствия) оснований уголовной ответственности.[13]
Наличие в нормативно-правовых актах о правилах применения оружия военнослужащими внутренних войск МВД России как материальных, так и процессуальных норм не позволяет производить квалификацию правомерности применения оружия по такой же схеме, как это происходит с исключительно материальными правовыми нормами (уголовно-правовая отрасль). Современные теоретические разработки не затрагивали этот объект для исследования.
Таким образом, определяется, как минимум, три проблемных сферы уголовно-правового регулирования правил применения оружия как теоретического, так и легального толка.
Во-первых, нет ясности в том, что вооруженность военнослужащего как юридический факт - это его привилегия по отношению к общим субъектам уголовного правоотношения или обстоятельство, ограничивающее правовое положение при реализации возложенных на него функций государственного принуждения.
Во-вторых, необходимо найти ответ на вопрос о соотношении правил применения оружия и обстоятельств, исключающих преступность деяния. Определить степень их правовой тождественности или различия, имея в виду, по мысли С.В. Пархоменко, необходимость привести их в соответствие.
В-третьих, каким уголовно-правовым способом, дающим возможность избежать аналогии закона, следует исключать уголовную ответственность военнослужащего, причинившего в результате применения оружия вред, формально подпадающий под признаки того или иного состава преступления.
Таким образом, анализ этой сферы правоотношений, связанной с правилами применения оружия военнослужащими внутренних войск, позволит ответить на вопрос о правовой природе данного института в аспекте основания исключения уголовной ответственности за причиненный формально подпадающий под признаки преступного деяния вред в результате правомерного применения оружия.
[1] См., например: Бут Ю.А. Уголовная ответственность военнослужащих за нарушение правил применения оружия. Дисс. Канд. юрид. наук. Москва, 1999. С. 18; Нарушение правил применения оружия: Спецкурс / А.И. Ежов, А.С. Самойлов, А.А. Спиваковский, Санкт-Петербург: МИУ, 2003. С. 9.
[2] См, например: Князьков А.С. Указ. соч. С. 15; Щербак С.И. Теоретико-правовые аспекты использования и применения оружия и боевой техники в защите и охране сухопутных участков государственной границы Российской Федерации. Дисс. канд. юрид. наук. Москва - 2002. С. 64.
[3] См., например, указ. соч. Гаухмана Л.Д., Пикурова Н.И., Наумоав А.В.
[4] Постановление Пленума Верховного Суда СССР № 14 от 16 августа 1984 года «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательства». Бюллетень Верховного Суда СССР. 1984. № 5. С.9-13; Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 22 сентября 1989 года № 9 «О применении судами законодательства об ответственности за посягательство на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции, народных дружинников, а также военнослужащих в связи с выполнением ими обязанностей по охране общественного порядка» Бюллетень Верховного суда СССР. 1989. № 6. С. 9.
[5] См. Побегайло Э.Ф., Ревин В.П. Необходимая оборона и задержание преступника в деятельности органов внутренних дел. Учебное пособие. - М.: Академия МВД СССР, 1987; Кондрашов Б.П., Соловей Ю.П., Черников В.В. Внимание: оружие! (Правовые основы применения огнестрельного оружия сотрудниками российской милиции). Учебно-практическое пособие. М.: Интердетектив, 1992; Бикмашев В.А. Уголовно-правовые аспекты применения огнестрельного оружия сотрудниками органов внутренних дел. Дисс. канд. юрид. наук. М. 1997; Балалаева М.В. Обстоятельства, исключающие преступность действий сотрудников органов внутренних дел, совершаемых в сфере их профессиональной деятельности. Дисс. Канд. Юрид. наук. Нижний Новгород. 2001; Каплунов А.И., Милюков С.Ф., Уткин Н.И. Правовые основы применения и использования огнестрельного оружия сотрудникам органов внутренних дел. Учебное пособие. СПб. 2001; Уразалин И.М. Уголовно-правовые и криминологические аспекты применения физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия сотрудниками органов внутренних дел. Дисс. канд. юрид. наук. Краснодар, 2004. и др.
[6] См. указанное сочинение. С. 46-47.
[7] См. например, указанные сочинения Бикмашева В.А., Балалаевой М.В., Каплунова А.И., Милюкова С.Ф., Уткина Н.И., Уразалина И.М. и др.
[8] Баулин Ю.В. Указ. соч. С. 343; Пархоменко С.В. Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости. Дисс. докт. юрид. наук. Иркутск. 2004. С. 121.
Во-первых, принадлежность современных нормативно-правовых актов, содержащих правила применения оружия к административно-правовой отрасли автором не оспаривается. Во-вторых, причинение различных форм вредных последствий может быть основанием для предъявления гражданско-правовых исковых требований. И, наконец, (возможно это первое) правовой основой мер государственного принуждения является Конституция Российской Федерации.
[9] Суть дела состояла в том, что сотрудник милиции Ильяной, находясь не при исполнении служебных обязанностей в состоянии необходимой обороны применил табельное оружие и причинил тяжкий вред здоровью посягавшего. Однако он был осужден за вред, причиненный при превышении пределов необходимой обороны по причине того, что он не произвел, как то предписывалось Уставом патрульно-постовой службы милиции, предупредительный выстрел. В итоге Пленум Верховного суда СССР пришел к выводу о необходимости прекращения уголовного дела в отношении Ильяного производством, постановив, что никаких особых условий для осуществления необходимой обороны работникам милиции законом не установлено. См. Бюллетень Верховного Суда СССР. 1966. № 6. С. 25.
[10] Пархоменко С.В. Указ. соч. С. 257.
[11] Смирнова Л.Н. Теория и практика задержания лица, совершившего преступление, с причинением ему вреда: Автореф. дисс. канд. юрид. наук. - Томск: Том. ГУ, 2003. С. 15. См. так же, она же. Уголовно-правовое регулирование задержания лица, совершившего преступление. СПб, Издательство Р. Арсланова «Юридический центр Прогресс», 2005. С. 176
[12] Пархоменко С.В. Указ. соч. С. 258-259.
[13] Автор так же поддерживает точку зрения С.В. Пархоменко о процессуальной неурегулированности исключения уголовной ответственности при ОИПД, не говоря об исключении уголовного преследования при правомерном применении оружия, повлекшем формально уголовно-наказуемые последствия. См., например: Пархоменко С. Уголовно-правовое значение обстоятельств, исключающих преступность деяния // Законность. № 1, 2004. С. 39.