Научная электронная библиотека

Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания

Эволюция общетюркских аффиксов в казахском языке

Тектигул Ж О,

4. ФОРМАНТЫ ИМЕНИ ДЕЙСТВИЯ КАК ОСНОВА ФОРМИРОВАНИЯ КАТЕГОРИИ ГЛАГОЛА

Идея о том, что имена действия в свое время были источником формирования глагольных форм, давно и прочно утвердилась в тюркологии. Она подтверждается мнением многих тюркологов о том, что в качестве морфологической формы сначала были сформированы имена, и только затем глаголы. Форма субъекта действия играет большую роль, без нее невозможно выделение глаголов в качестве самостоятельного грамматического класса. Имена действия, возникшие из еще не успевших дифференцироваться синкретичных глагольно-именных основ в качестве названия определенного процесса и состояния, стали основой для выражения через языковые отношения действия в момент говорения, говорящего и исполнителя [141, 28].

Исторически более раннее, по сравнению с финитными глаголами, происхождение имен действия А.М. Щербак пытается обосновать их местом в морфологии и степенью распространения, «стиранием» большинства морфологических показателей, трудностью различения их с этимологической точки зрения и другими факторами.

Однако, несмотря на то, что главной функцией имени действия было обозначение субъекта действия, состояния, можно увидеть, что уже в пратюркскую эпоху их связь с субъектом стала подвергаться семантической дифференциации с временной точки зрения. Ср.: süpründi < süpür – наст. время от «подметать», süpründi «подметенный, результат подметания» (прошедшее время), süzündi < süz «сүз» < süzündi «процеженный, результат процеживания» и др.

В древнетюркских формантах -ығлы//-іглі, современных казахских -улы//-улі, образованных в результате слияния форманта имени действия -ығ//-іг и показателя -лы//-лі, который сейчас считается аффиксом, образующим имена прилагательные, также сохранились следы семантики времени. Ср.: keligli < kelig «приходить» < keligli «который придет», kečigli // kečimlüg // kečimlig < kečig «переходить, переправа, преходящий, который пройдет» [МК, 266].

М. Кашкари отмечает, что аффикс -інді в слове «көмінді – көмілген» «зарытый» (от көм «зарыть»), присоединившись к глаголу, обратил его в имя. Еще один подобный пример: если между аффиксом –ды глагола прошедшего времени и корнем глагола вставляется буква н, то это слово превращается в имя. Например, если в сочетании сувны сузты – «процедил воду» вставить между корнем слова (глагола) сузты и аффиксом прошедшего времени согласный н, то появляется имя – сузунды. Сузунды сув – это «процеженная вода» [МК, 267]. Отсюда становится понятно, что и элемент -н, который мы сейчас относим к категории возвратного залога, изначально выполнял функцию образования слов с именной семантикой. Доказательством этому могут служить именные формы, сохранившиеся в современном казахском языке и диалектах. Ср.: каз. жұғын «остатки», тығын «затычка», каз. (диал.) имена со значением предметности: жатын «пастбище», «место», жегін «хомут», бостан «свобода, воля», қопын «землянка» (литер. қора-қопсы) и др. В казахском литературном языке мертвый суффикс содержат имена со значением качества: жаман «плохой» < jam «грязь, мусор», жақын «близкий» < jaq «приблизиться», бүтін «целый», жарқын «светлый» и др., слова со значением качества: каз. (диал.) жасын «ложь, неправда», батын «смелый», азын-жоғын «небольшое», ауан «обильный», забын «плохой». М. Кашкари приводит факты о том, что тюрки и огузы произносят звуки н ~ й, чередуя их. Ср. турец. чығай, аргу. чыған «бедняк», турец: қайу нэң, аргу: қану нэң «какой, который из». Это также наглядно представлено в двух различных формах личных окончаний в спряжении тюркских глаголов. Например, глагол бар – «идти»: 

1) Спряжение причастия в предположительном будущем времени

2) Образец спряжения глаголов в форме очевидного прошедшего времени и в условном наклонении

3) Образец спряжения глагола в повелительном наклонении

Такое различие в спряжении тюркского глагола вызывает много споров среди ученых. Одни ученые считают это результатом разделения одного древнего типа спряжения на два, другие считают два типа окончаний исторически независимыми, самостоятельными формами. Третьи рассматривают личные окончания в связи с притяжательными окончаниями. А.П. Поцелуевский связывает формирование личных окончаний с явлением контаминации, то есть с процессом слияния в речи элементов, принадлежащих к двум языковым единицам (с точки зрения структурной, функциональной или семантической близости). Ср.: aldїk /aldїγ + їm < aldiγim < aldi:m < алдым «я взял» и др.

Что касается формы 1 лица множественного числа на -дық, то ученый считает ее реликтом, сохранившим древний облик [31, 3-7]. Основанием для такого заключения послужил тот факт, что в орхоно-енисейских памятниках в некоторых случаях показатели -тыг//-тиг//-дыг//-диг могли употребляться в значении формы 2-го лица единственного числа прошедшего времени. Ср.: Антағыңың үчүн ігідміс, қағаныңын сабын алматын, иір сайу бардығ. Қоп анта алқынтығ, арылтығ. Анта қалмысы йір сайу қоп туру өлү йорыйур өртіг букв.: «Поэтому ты возвысился, не внял словам кагана. Пошел в разные страны. Много там потерял. Те, кто там остались, бродили по разным странам, были ни мертвыми, ни живыми» [КТм, 9].

А.П. Поцелуевский считает: с учетом того, что современный формант -дық//-дік [1-го лица множественного числа) является фонетическим вариантом аффикса -тығ//-тіг, выявляется структурное сходство орхоно-енисейской формы 2-го лица единственного числа и современной формы 1-го лица множественного числа, а именно в обоих случаях мы видим в функции сказуемого простую номинально-предикативную структуру глагола в форме глагола-имени (resp. причастия) [31, 3-7]. Употребление в казахских говорах суффикса -лық//-лік, который, наряду с образованием производных форм со значением имени, образует названия предметов с семантикой множественности и собирательности ағашлық «лес», қырлық «степь» [98, 147-148], а также употребляется в качестве аффикса наречия: жаңалық «сейчас», жазғылық «летом», қысқылық «зимой» (Оның баласы жаңалықта (жаңа) келіп кетті «Его сын только что приходил». Жазғылықты да, қысқылықты да мал сойылмай тұрмайды «И летом и зимой забивается скотина»; причастия: саттық (Менде саттық (сататын) кітап бар «У меня есть книга на продажу»); аффикса, образующего прошедшее время: күлістік (Алдоңғар жолдас оған күлістік етті (күлді) «Товарищ Алдонгар высмеял его», – доказывает, что названный формант является грамматическим реликтом, свидетельствующим о широкой семантической сфере употребления в древнюю эпоху. Следовательно, аффикс -лық, -лік//-дық/-дік/-тық//-тік, который сейчас образует только имена существительные и прилагательные, представляет лишь
одну грань семантического и формального развития древних элементов -лы//-ды и –қ.

Подобные структуры, то есть спряжение предикативных форм либо другие способы выражения без показателей часто встречаются в средневековых памятниках письменности. М. Кашкари отмечает, что если все племена (ягма, тухси, чигиль, аргу, уйгур, вплоть до чың) были склонны образовывать формы прошедшего времени, добавляя элемент -ды (барды «пошел»), то огузы и некоторые кыпчаки – сувары в словах со звуками қ, ғ, а также во всех словах, которые произносятся глухо, вместо -ы добавляют -қ. В словах с согласным к и в словах, которые произносятся мягко, вместо -ді добавляется -дук. Понятия единичности и множественности у них передаются посредством одной формы. Например, мән йармақ тірдүк «я собирал деньги», биз йа: курдүк «Мы возвели жилище». Ол сүт сағдық «Он(а) надоил(а) молока», олар тағқа ағдуқ «они поднялись на гору», ол аны урдуқ «он его побил», мән мунда турдық «я стоял здесь», олар евгә кірдук «они зашли домой» и др.

М. Кашкари отмечает, что многие огузы, употребляя глагол в форме первого лица прошедшего времени, применяют букву -қ или -к и в значении единичности, и в значении множественности [65, 116]. В современном казахском языке форма будущего времени на -мақ/-мек появилась сходным образом, а именно: ма//-ме –аффикс, образующий имена, а -қ//-к – аффикс имени действия.

Следовательно, форма 1-го лица прошедшего времени множественного числа -дік с исторической точки зрения является сложным аффиксом -ды + қ имени действия, который выполняет функцию сказуемого. Употребление в древнетюркском языке формы прошедшего времени біз бардық и в виде біз бардымыз, формы келдік – в виде кәлдіміз доказывает, что аффикс -дуқ/-дық является сложным аффиксом, образованным из двух элементов (-ды//-ді) и элемент -қ (мыз) со значением множественности-собирательности).