Научная электронная библиотека
Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания
1.7. Проблема методологии и методы политико-психологического исследования
Политики, консультируйтесь с диетологами – будете знать, что способен переварить избиратель.
Станислав Ежи Лец
Наука как система знаний и как результат человеческой деятельности характеризуется полнотой, достоверностью, систематичностью. Наука как человеческая деятельность характеризуется методами. Метод научного исследования рационален. Человек, претендующий на членство в научном сообществе, должен не только разделять ценности этой сферы человеческой деятельности, но и применять научный метод как единственно допустимый. Совокупность приемов и операций практического и теоретического освоения действительности – такое определение понятия «метод» можно чаще всего встретить в литературе. Следует лишь добавить, что эта система приемов и операций должна быть признана научным сообществом в качестве обязательной нормы, регулирующей проведение исследования.
Политическая психология – эмпирическая наука. Одновременно, что естественно, она представлена и теоретическими моделями. Исследовательские стратегии и методы политической психологии вписываются в две ведущие тенденции [251]. Первая из них основана на представлении о человеке как простом винтике политической машины. Отсюда и так называемый «инженерный» подход к налаживанию работы этой машины, сциентизм и технократизм как исследовательская философия этой группы политических психологов. Методологическим фундаментом этой группы концепций являются, как правило, позитивистские теории, пришедшие из психологии и политологии.
Вторая группа исследователей исходит из иной теоретической установки. Для них человек является не только объектом политического воздействия, но и целью развития политической системы и ее активным субъектом. В рамках этой тенденции работают иные методологические подходы. В частности, для теоретиков этого направления характерно обращение к антипозитивистским моделям личности. Они выбирают такие теоретические парадигмы, для которых менее свойственны манипуляторские тенденции.
Сегодня в политической психологии пока еще отсутствуют общепризнанные жесткие теоретические схемы, которые могли бы диктовать строгую определенность методологических процедур. Налицо методологическая терпимость и плюрализм. Значит, у исследователя остается достаточное пространство для творчества. С другой стороны, сам сложный, междисциплинарный характер объектов, изучаемых политической психологией, вынуждает строить исследование по междисциплинарному принципу, соединяя подходы нескольких дисциплин таким образом, чтобы они наиболее отражали суть сложного и многоуровневого объекта – поведения и деятельности человека в политике. Таким образом, выбор методов диктуется конкретным объектом политико-психологического исследования.
Выше уже отмечалось, какие феномены выступают в качестве объектов исследования политической психологии. Остановимся на методах и методиках, адекватных тому или иному объекту изучения.
Политико-психологическое исследование личности предполагает применение целого ряда методов, заимствованных, прежде всего из общей психологии и психологии личности.
Важнейшее значение имеют основополагающие работы по социологии и психологии Т. Адорно, Н.А. Бердяева, А.А. Бодалева, М. Вебера, Г. Лассуэлла, Г. Лебона, А.Н. Леонтьева, Н.К. Михайловского, Р. Михельса, М. Острогорского, Г.В. Плеханова, С.Л. Рубинштейна, П.А. Сорокина, Г. Тарда, З. Фрейда, Э. Фромма и др., раскрывающие индивидуально-психологические и социально-психологические характеристики лидерства, вождизма, политической активности и др.
Если исходить из общепризнанного факта зарождения политической психологии как особой научно-прикладной дисциплины в США, то следует отметить значение фундаментальных и прикладных исследований американских ученых последних лет: Г. Алмонда, Дж. Барбера, К. Дойча, В. Одайника, Р. аккера, С. Хаймона, Э. Харгроува, Л. Эдингера и др., а также отечественных исследователей: К.А. Абульхановой-Славской, С.А. Анисимова, Д.А. Волкогонова, П.П. Гайденко, П.С. Гуревича, Ю.Н. Давыдова, А.А. Деркача, А.Г. Дилигенского, В.Г. Зазыкина, В.С. Комаровского, Л.М. Млечина, А.П. Назаретяна, Э.Н. Ожиганова, Д.В. Ольшанского, А.Ю. Панасюка, Б.Д. Парыгина, Н.М. Ракитянского, В.П. Шейнова, Е.Б. Шестопал и др.
А началось все еще в 30-х годах прошлого века, когда в рамках психоаналитической традиции проявился интерес исследователей к методикам, позволявшим проникнуть в бессознательную, эмоциональную сферу личности, раскрыть глубинные мотивы политического поведения. Одна из первых работ этого направления – «Психопатология и политика» Г. Лассуэлла [275], где материалом для изучения политиков были их медицинские карты в одном из санаториев, где их лечили от неврозов, алкоголизма и других заболеваний. Если же говорить в целом о методиках прикладного психоанализа, то они способны, с одной стороны, производить ретроспективный анализ политических феноменов, а с другой – давать некоторый прогноз развития событий, в которые включены политические лидеры и массы. Данный подход сохраняет свою актуальность, поскольку позволяет понять те глубинные психологические процессы, которые лежат в основе политических, в том числе «революционных» технологий.
Сегодня, как и прежде, психологам редко выпадает возможность непосредственного знакомства с объектом своего научного интереса. Это, конечно, случается в ходе политико-психологического консультирования политиков. Но чем выше позиция, занимаемая политиком, тем более он насторожен в отношении консультантов и тем реже привлекает специалистов. Что касается первых лиц государства, то примеры привлечения политических психологов-консультантов (для решения конкретных политических задач) бывают, но все же, что касается России, это следует рассматривать как исключение из правил.
В случае возможности доступа к политику политический психолог может использовать весь арсенал средств, имеющихся в арсенале общей психологии, психологии личности. В качестве ограничителя выступает дефицит времени у политика, что делает невозможным применение ряда методик, требующих определенного времени для их использования. Кроме того, применение экспресс-методик позволяет не только сэкономить время, но и убедить клиента в эффективности работы консультанта, что нередко является весьма насущной и довольно непростой задачей при работе с политиками.
В большинстве случаев политические психологи для исследования лидеров используют многочисленные методы дистантного анализа, позволяющие наблюдать за политиками на расстоянии.
Одним из таких методов является создание психологического портрета, или профиля политических деятелей. В отличие от популярных политических биографий, написанных журналистами, психологический портрет создается профессиональным психологом с определенной целью: выявить наиболее существенные индивидуально-психологические свойства, объясняющие логику принятия политиком ключевых решений, что позволяет прогнозировать его поведение и в ситуации консультирования оказывать ему помощь в принятии решения.
Пожалуй, первая попытка составления психологического портрета исторической личности, политика была предпринята в 1905–1907 годах. Тогда известный русский психиатр В.Ф. Чиж опубликовал три работы, в которых на примерах, взятых из русской истории, рассматривал проблемы общего характера: психологию властелина (император Павел I), психологию злодея (временщик А.А. Аракчеев), психологию фанатика (монах Фотий Спасский) [245]. В.Ф. Чиж считал, что изучение истории психиатром имеет нравственное значение, ибо помогает понять взаимосвязь между физическим и душевным состоянием исторического лица и принимаемыми этим лицом политическими решениями и вынести справедливый приговор, отделив болезнь от издержек власти. Сам В.Ф. Чиж предназначал свои работы не столько для врачей, сколько для тех, кто изучает историю и политику или просто интересуется историей и политикой.
Создание психологического портрета, или профиля политических деятелей будет полезным для психологического обеспечения эффективности деятельности политика в ситуации стресса, в ходе подготовки к публичному выступлению, в проведении тренинга или работы по созданию (преобразованию) имиджа политика.
В то же время, бывают случаи, когда знание индивидуально-психологических особенностей политика используется его оппонентами. Наиболее известным из них стал Уотергейтский скандал, когда в ходе предвыборной борьбы сторонниками действующего в то время президента США была предпринята попытка выкрасть из кабинета психоаналитика папки с психологическими данными о сотрудниках оппозиционного кандидата, чтобы впоследствии оказать на них психологическое давление. Поэтому политический психолог обязан соблюдать нормы профессиональной этики, которые призваны защитить интересы клиента, и при этом не навредить третьим лицам, если в процессе работы ему приходится их исследовать. Нередко, публикуя те или иные материалы, касающиеся исследуемых политиков, психолог зашифровывает полученные данные. Однако это не касается данных, которые не были получены в ходе специально заказанного клиентом исследования и на которые клиент не имеет эксклюзивного права.
В политико-психологическом исследовании применяется также психобиографический метод, который «пришел» в политическую психологию из психоанализа. Он позволяет посредством анализа биографических вех в жизни политика выявить важнейшие факторы его социализации и объяснить многие неосознаваемые им самим мотивы и поступки в сфере политики. Психобиографический метод особенно важен для анализа столкновений естественных потребностей личности с условиями, долговременно устойчиво препятствующими их нормальному удовлетворению. Для этого следует знать и биологические потребности личности, и ее архетипы, сформировавшиеся в детском возрасте.
Особая роль биографии при психопрогностике поведения личности обусловлена вполне конкретными причинами. Во-первых, биография включает в себя социально-демографические характеристики личности, которые характеризуют ее глубинную сущность. Во-вторых, в биографии как бы кристаллизуются, оседают основные результаты деятельности личности. В то же время результаты деятельности, характер ее протекания является главным, определяющим критерием оценки личности. В-третьих, по биографии можно судить о факторах, условиях, в которых формировалась личность, выявить, насколько достигнутый уровень в развитии личности – результат условий, ее окружающих, а насколько – ее внутренних усилий, устремлений (при понимании известной условности такого деления) [115].
Но, тем не менее, психологический анализ биографии позволяет проанализировать интенсивность устремлений личности, направленность этих устремлений, ее способность преодолевать те или иные трудности и др. Не случайно С.Л. Рубинштейн уделял так много внимания анализу жизненного пути личности, ее биографии. Он отмечал, что сущность человеческой личности находит свое завершающее выражение в том, что она не только развивается как всякий организм, но и имеет свою историю, что человек лишь постольку является личностью, поскольку имеет свою историю, понимая под историей личности ее жизненный путь, биографию.
Психологическое исследование личности в политике предполагает применение кинесико-проксемического анализа поведения политиков. Данный метод предполагает анализ внешнего рисунка поведения политика, что позволяет через изучение невербальных сигналов выявить неосознаваемые особенности его личности и устранить коммуникативные барьеры в общении политика и граждан в ситуациях публичных выступлений. Для этого, в частности применяется анализ видеозаписей выступлений политических лидеров.
Политические психологи применяют также качественный и количественный контент-анализ текстов речей, интервью и видеозаписей, который позволяет воссоздать «лингвистическую личность» политика. При этом существует распространенная практика использования не только аутентичных текстов политика, например, ответов на вопросы журналистов на пресс-конференциях, где политик редко может пользоваться «домашними заготовками», но и текстов, написанных спичрайтерами. Считается, что, во-первых, первые лица государства сами подбирают спичрайтеров, которые разделяют их взгляды, а во-вторых, политик не может публично произнести текст, с которым он внутренне не согласен. Следовательно, этот текст отражает не только его взгляды, но и структуру личности политика [274].
Следует упомянуть и метод анализа видеозаписей «кадр за кадром», позволяющий исследовать вербальные и невербальные паттерны поведения политика.
Нередко используется метод экспертных оценок, который позволяет оценить отдельные качества личности, дать прогноз ее поведения. Примером использования такого метода являются исследования П. Коуверта. В основе этой работы лежит метод Q-сортировки (Q-sorting), который основывается на Q-методологии, разработанной В. Стефенсоном. Этот метод позволяет компилировать экспертные оценки индивидуальности тех людей, которые непосредственным образом недоступны. Q-сортировка является строгим и объективным методом сравнения субъективных оценок индивидуальности.
Чрезвычайно эффективно используется в политической психологии метод анализа конкретных ситуаций (или метод ситуационного анализа), то, что у нас часто обозначают английским словосочетанием «case study». Данный метод предполагает описание реальных социальных, политических или бизнес-ситуаций, что дает возможность проанализировать ситуацию, разобраться в сути проблем, предложить возможные решения и выбрать лучшее их них. Кейсы базируются на реальном фактическом материале, или же приближены к реальной ситуации.
Термин «случай» может иметь различные значения, каждое из которых по-своему важно для эмпирического исследования. Например, Орум и соавторы (1991) определили case study как глубокое, многомерное исследование многомерного социального явления, использующее качественные методы исследования. Лейпхарт видел case study как отдельный случай, который тесно связан со сравнительным методом, который он противопоставляет экспериментальным и статистическим методам. Различные понимания и определения случаев и case study создает определенные трудности для систематического анализа значимости и направленности этого метода [80].
Е.Б. Шестопал предлагает понимать «случай» как «явление, или источник данных и в этом смысле не различать ни то, как «случай» определяется в дальнейшем, ни то, как он был получен в исследовании. Случаями могут быть экспериментально полученные измерения, исследуемые характеристики или классификации исторических событий (типа «есть война / нет войны»)». Case study она определяет как «метод получения «случаев» через эмпирическую проверку реальных мировых событий в контексте их реального существования, без непосредственного управления как самим явлением, так и его контекстом. Сравнительное case study – систематическое сравнение двух или более источников данных («случаев»), полученное через использование метода case study.
Постоянное место в политико-психологических исследованиях занимает эксперимент (как правило, лабораторный, но применяется и естественный). Так, в результате экспериментального исследования нашли подтверждение важные теоретические положения о закономерностях поведения человека в политике. Д. Канеман и А. Тверски доказали, что человеку свойственно избегать высокой степени риска [287]. С. Милгрэм в 1963 г. провел знаменитый эксперимент, в результате которого было обнаружено, что в случае, когда есть некий «научный» авторитет в лице экспериментатора, испытуемые готовы пойти даже на ненужную в условиях эксперимента жестокость, снимая с себя ответственность за результаты своих поступков [278].
В исследовании личности политика применяются и проективные методики. Например, метод «Незаконченные предложения» (J.M. Sakss. Sidney, адаптация Г.Г. Румянцева), цветовой тест предпочтений М. Люшера, методика чернильных пятен Г. Роршаха, тематический апперцептивный тест (ТАТ) и т.д.
Широко используются личностные опросники типа MMPI, многофакторный тест Р. Кеттелла и др. При изучении профессиональных политиков, и особенно политических лидеров, многое зависит от терпимости самого политика к исследованию, от его мотивации, от его согласия на психодиагностические процедуры, требующие достаточного количества времени и внимания. При наличии адекватного отношения политиков к исследованию, важную роль играют интервью и беседы с ними.
При изучении общественного мнения, позволяющем выявить, например, формирование образа власти в процессе ее восприятия гражданами страны (региона) весьма эффективными могут быть, так называемые «глубинные интервью». Наряду с анкетным опросом они позволяют более глубоко изучить связь наличных психологических представлений и взглядов опрошенных на власть с тем опытом социализации, который они приобрели в детстве [251].
В политико-психологическом исследовании личности политика новые возможности представляет информация, опубликованная в сети Интернет. Сюда можно отнести, материалы, выложенные политиком в своем блоге, онлайн-дневники, аккаунт в инстаграме, в социальных сетях и пр. В Инстаграме, например, по выложенным фотографиям можно сделать психологический анализ взглядов и предпочтений, ценностных ориентаций, вкусов того или иного политика. Не меньший интерес для политического психолога составляют отзывы, комментарии пользователей, подписчиков (фолловеров) на ту или иную информацию, выложенную в сеть политиком. Широкий резонанс получил случай, когда глава Чеченкой Республики Р. Кадыров опубликовал в Инстаграме фотографию Б. Ибрагимова, осужденного за убийство болельщика футбольного клуба «Спартак» Юрия Волкова. Это вызывало бурю негодования читателей, которые отозвались комментариями далеко не лестными для Р. Кадырова. В ответ последний обиделся, заявил, что комментарии подписчиков «одна пустая болтовня» и добавил, что ему следует удалить свой аккаунт и работать, не интересуясь мнениями читателей по тому или иному вопросу. Ответная реакция читателей – возмущение, вызванное нежеланием политика учитывать мнение своих сограждан.
При исследовании политической психологии малых групп большую роль играют различные варианты социометрического метода Дж. Морено. Основанный на косвенном опросе предпочтений членов группы по отношению друг к другу, этот метод позволяет выявить неформальную структуру группы, определить ее лидеров, ведомых и аутсайдеров (отверженных). Особенно эффективны социометрические опросы для выявления структуры партийных групп политических партий. Многолетние социометрические исследования позволили выявить несколько базовых законов, особенно отличающих функционирование политических групп [154].
Во-первых, это так называемый социогенетический закон: высшие формы организации групп вытекают из простейших. Хотите понять политическую психологию всей партии – изучайте ее первичную организацию, хотите понять политическую психологию общества – исследуйте особенности образующих его малых групп.
Во-вторых, социодинамический закон: в любой группе привязанности распределены неравномерно. То есть всегда есть лидеры и ведомые, а также, по выражению самого Дж. Морено, «социометрический пролетариат» – «отверженные» или «партии».
В-третьих, закон социальной гравитации: сплоченность индивидов в группе прямо пропорциональна их влечению, притяжению или отталкиванию по отношению друг к другу, и обратно пропорциональна пространственной дистанции между ними (при условии, что возможности для общения константны).
Одно время социометрия была настолько популярна в социальной психологии, что ее автор Дж. Морено предложил «простой способ» решения всех социально-политических проблем. Для этого, по его мнению, необходимо всего лишь переформировать малые группы в пределах страны или даже всего человечества так, чтобы во вновь сформированные группы входили только те люди, которых тянет друг к другу. «Социометрическая революция Дж. Морено придет на смену пролетарской революции Маркса!», резюмировал автор этой утопической идеи. Однако при всем утопизме таких глобальных проектов, социометрия продолжает играть полезную роль в конкретных исследованиях.
Другим методом, позволяющим исследовать психологию малых групп, обладающих актуализированными политическими ценностями, является метод построения их семантического пространства. В.Ф. Петренко проанализировал политические штампы и клише в лексике российских партий постсоветского периода. Полученные данные позволили построить многомерную типологию сознания политических активистов. Не менее интересно применение того же метода и при исследовании этнических стереотипов. Методика, используемая В.Ф. Петренко, восходит к методам семантического дифференциала Ч. Осгуда и теории личностных конструктов Дж. Келли, но творчески переработана автором. Одна из типовых процедур использования инструментария психосемантики – оценка респондентами анализируемых объектов по градуальным шкалам с последующим уменьшением размерности исходного пространства описания с помощью факторного анализа, а затем представление выделенных структур в форме геометрического пространства. При этом количество выделенных факторов отражает когнитивную сложность респондентов в осознании данного смыслового поля; содержание и сложность выделяемых факторов отражают присущие респонденту формы категоризации и их субъективную значимость [166; 167; 168].
При исследовании политической психологии больших социальных групп, широко используются наблюдение и различные варианты социологического опроса.
Наблюдение может быть кратко-, средне- и долговременным. Последнее, как правило, ведется большими исследовательскими группами и требует значительных усилий по сбору данных и созданию единой системы индикаторов, подлежащих фиксации в ходе наблюдения. В США, например, таким образом было изучено целое поколение людей на всех фазах его существования, от рождения и социализации до пенсионного возраста. Исследователь, ведущий наблюдение, изучает интересующую его ситуацию и может непосредственно участвовать в ней.
Метод включенного наблюдения позволяет внутри исследовать процесс зарождения и развития политического конфликта, эволюцию массового движения, деятельность политической партии и др. Например, для исследования ценностных ориентаций советских рабочих 1960-х годов отечественный социолог В.Б. Ольшанский работал некоторое время слесарем на одном из московских заводов. Его коллега И.Т. Левыткин, проживая в деревне, методом включенного наблюдения изучал психологию советского колхозного крестьянства того же периода. Американский психолог Т. Лири, войдя в доверие к членам банды уличных хулиганов – тинэйджеров, в 1970-х годах изучал психологические ориентации популярного тогда молодежного движения хиппи.
Социологические опросы и анкетирование, проводимые на репрезентативной выборке, в различных масштабах, дают полезную информацию, которая поддается политико-психологической интерпретации при условии правильного составления опросников, анкет. Исследования такого рода особенно полезны в ходе избирательных кампаний различных уровней. Они дают возможность оценить ход кампании и эффективность усилий кандидатов, а также прогнозировать возможные результаты.
Широкое распространение социологические опросы и анкетирование получили в 1930-х годах. Тогда Дж. Гэллап провел первый предвыборный зондаж политической ситуации. Сегодня широко используются обе главные группы опросных методов: интервью (предполагающее прямой контакт исследователя с респондентом) и массовые анкетные опросы (не обязательно предполагающие такой контакт – типа почтовых опросов, опросов через Интернет, Online-опросы, публикации анкет в средствах массовой информации и т.п.). Как уже отмечалось, это имеет значение, как для практики, так и для теории. Анализ факторов, влияющих на решение избирателя, изучение зависимости между социологическими характеристиками избирателя (возраст, образование, пол, профессия, уровень дохода и т.п.) и его декларируемым поведением на выборах дает очень важную политико-психологическую информацию.
Широко распространены среди политических психологов так называемые фокусированные интервью, образующие метод фокус-групп. Вместо того чтобы проводить массовые опросы, вовлекая в них тысячи респондентов, собирается несколько небольших групп численностью, как правило, от 7 до 10 человек – типичных представителей различных слоев общества, с которыми в течение нескольких часов фокусировано обсуждаются интересующие исследователя вопросы. Это дает в дополнение к количественным социологическим данным и необходимый качественный материал.
Новые возможности для политической психологии открыл метод анализа статистической информации. Располагая соответствующими техникой и методами анализа, из статистических данных можно извлечь немало полезных данных, выявить закономерности и тенденции, подтвердить те или иные политико-психологические гипотезы. Достоинство данного метода в том, что он позволяет абстрагироваться от ограничений пространства и времени.
Еще одним методом политической психологии является изучение документов. Он включает анализ официальных материалов, стенограмм заседаний парламента, правительства, программ партий, отчетов об официальных переговорах, а также личных документов, дневников, мемуаров, писем. Сюда же можно отнести материалы, опубликованные в блоге того или иного политика, онлайн-дневники и т.п.
Следует упомянуть о методах политико-психологического исследования, указанных в Этическом кодексе политического психолога. Как видно, многие из них дублируют методы, указанные выше. О каких методах идет речь?
1. Психолого-социологическое индивидуальное и массовое интервьюирование людей, осуществлявших политическую деятельность или являющихся ее субъектами и объектами.
2. Исследование влияния психологических особенностей людей а) проектирующих властные действия, б) их осуществляющих и в) повинующихся структурам власти – на эффективность и адекватность политики.
3. Психологическое изучение продуктов политической деятельности человека, регистрируемых в форме его выступлений в средствах массовой информации, экономических, военных, административных действий.
4. Включенное наблюдение, осуществляемое в процессе сотрудничества с людьми участвующими в политической деятельности.
5. Психологическое моделирование типичных ситуаций политической деятельности в процессе подготовки участников, политических событий к их планированию и осуществлению.
6. Психологическое экспериментирование в области исследования, проектирования, осуществления перспективной политики и ее психолого-политических последствий.
Все перечисленные методы требуют для своего применения не только профессионализма в исполнении и соответствующей профессиональной этики, но и навыков в интерпретации полученных результатов, которые складываются не только из собственно психологических методик, но и из умения соединять их с анализом политического контекста, в котором действует политик и который придает соответствующий смысл его поступкам. К сожалению, есть немало примеров того, как профессиональные психологи, не имевшие опыта работы с политиками, терпели неудачу в установлении контакта с клиентом в конкретной политической ситуации, которую они плохо понимали.
Отсюда можно сделать вывод, что для эффективной работы политическому психологу недостаточно только владеть собственно психологическими методами. Ему необходимо грамотно анализировать политический контекст, знать расклад политических сил как в ситуации в целом, так и в ближайшем окружении политика.
Вопросы для размышления и самоконтроля
1. В чем отличие понимания политики с точки зрения политологии и политической психологии? Насколько обосновано утверждение о том, что политическая психология это наука, а не отрасль психологии или раздел социальной психологии?
2. В чем заключается специфическая особенность психологических взглядов на природу и происхождение политики в отличие от взглядов социологических, политологических, антропологических, теологических?
3. В чем заключается проблема объекта и предмета политической психологии?
4. Какие направления (или направление) мировой психологической науки оказали, на Ваш взгляд, наиболее существенное влияние на становление и развитие политической психологии?
5. Каковы объекты политической психологии в сфере внутренней и внешней политики?
6. Насколько, по-вашему, обосновано понимание политики как деятельности?
7. Каковы базовые подходы к изучению политики как деятельности?
8. В чем заключаются функции политической психологии?
9. Почему, как вы полагаете, к проблемам политической психологии больше обращаются философы, социологи, а не психологи? Не препятствует ли такая тенденция развитию политической психологии как самостоятельной отрасли психологического знания?
10. Каковы этические принципы профессиональной деятельности политического психолога?
11. В чем вы видите методологические проблемы политической психологии?
12. Можно ли утверждать, что политическая психология обладает собственными эмпирическими методами исследования политико-психологических процессов и явлений?