Научная электронная библиотека
Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания
7.3. Команда и лидер
Прежде, чем рассматривать связь команда-лидер, отметим, что команда, как и любая группа невозможна без лидера. С одной стороны, группа выдвигает лидера, с другой – лидер формирует группу. Несмотря на безусловную близость, взаимосвязь и взаимозависимость, взаимоотношения между группой и лидером складываются по-разному. Зависят они, в первую очередь, от принципов, на основе которых люди включаются в группу. Этих принципов сравнительно немного [154].
Во-первых, принцип единства взглядов и убеждений. При его торжестве мы видим достаточно сплоченные, часто эффективные, но не всегда высокопрофессиональные группы, отличающиеся, прежде всего, глубокой верой в собственные взгляды и убеждения. К сожалению часто они находятся под обаянием собственной пропаганды, что сужает их кругозор и препятствует более широкому восприятию происходящего. В политике такие группы – заложники своей идеологии.
Во-вторых, принцип компетентности. При его торжестве мы видим сплоченные, эффективные, высокопрофессиональные группы, отличающиеся серьезными результатами. Лучший пример – пресловутые «команды» американских президентов последних десятилетий, начиная с уже почти легендарной «команды Джона Кеннеди» – «мозгового треста», сумевшего во многом повернуть страну, и всю международную ситуацию.
В-третьих, принцип личной преданности лидеру – обычно, в группах вождистского типа. Когда торжествует именно этот принцип, мы видим многочисленные проблемы. С одной стороны, торжествует беспрекословное подчинение лидеру, с другой – вся ответственность в принятии решений падает исключительно на самого лидера, все остальные выступают лишь как исполнители его воли. Отсюда – снижение эффективности и профессионализма, обилие конфликтов за близость к лидеру и, в итоге, снижение результатов.
Разумеется, есть и иные мотивы и принципы формирования групп в политике, но наиболее встречающимися являются три названных. Важность выбора принципа формирования группы в политике определяется тем, что после прихода группы к власти, взятый ею на вооружение принцип как бы автоматически переносится на все государство. Это иллюстрируется, среди прочего, в действии так называемого закона «трех команд» лидера и их обязательной, для эффективного функционирования смены.
Обратимся к анализу групп, представляющих собой «команды лидера».
В политике феномен «команды» впервые был зафиксирован и рассмотрен М. Вебером в работе «Политика как призвание и профессия». Исследуя западные демократии, М. Вебер отметил свойственную им склонность рассматривать государство как своего рода поставщика постов и должностей для соратников победившего президента или функционеров выигравшей выборы партии. Там же он отметил, что влиянию команд все больше противостоит нарастающая бюрократизация государства – появление профессионального слоя независимых от исхода выборов, профессиональных чиновников. Без этого возникла бы роковая опасность колоссальной коррупции, что поставило бы под угрозу чисто техническую эффективность государственного аппарата [37].
По мнению А.И. Юрьева, команда как психолого-политическое явление формируется для исполнения политики группой лиц, готовых дисциплинированно выполнить строго приписанные, конкретные действия. Определяющим признаком команды является психология политической воли, которая имеет решающее значение для преодоления внутренних организационных проблем и внешних препятствий в виде сопротивления оппонентов.
Команду следует отличать от малой группы. Команда обладает жесткой структурой, члены команды имеют строго определенные обязанности, которые лишь в малой степени перекрывают друг друга. Команда снабжена инструкцией и осмысленно действует с партнерами и задачами. Команде присущи смелость, решительность, выносливость и жесткость, она отличается энергичностью и неутомимостью. Отрицательной стороной команды является ее приспособленчество к путчу – попыткам политического переворота, который обычно инициируется небольшой группой лиц, недовольных властью и имеющей психологическую структуру и качества команды [262].
Исторический анализ, осуществленный Д.В. Ольшанским, позволил выделить несколько типов непосредственных «команд» лидеров, формировавшихся на различных основаниях. Эти основания представляют собой своеобразные параметры общности, объединяющие лидера с «командой» и сплачивающие их в единую группу. Рассмотрим «команды» лидеров в относительно хронологическом порядке.
Команда, строящаяся на основе родоплеменного принципа (например, династия Валуа во Франции, Тюдоры в Англии и т.д.). В России это княжеские роды, опиравшиеся на родоплеменные дружины. В странах современного Востока это либо семейные кланы (например, клан С. Хуссейна в Ираке, Х. Асада в Сирии, Ф. Маркоса на Филиппинах и т.п.), либо непосредственно родоплеменные структуры типа казахских джузов или чеченских тейпов. Главной особенностью команд, основанных на таком принципе, считается относительное равенство лидера с другими членами команды – он считается лишь первым среди равных. Такие команды основаны на гомогенности.
Команда, строящаяся на основе причины. Классический пример команды такого рода – опричнина Ивана IV Грозного. Фактически это были первые варианты наемных команд, противопоставляемых лидером официальным исполнительным и совещательным структурам. Это своего рода личный совет лидера, всем обязанный ему и готовый исполнить любую его волю. Как правило, команды такого рода появляются в периоды реформирования государств и обществ, когда «сверху» вводятся новые иерархические принципы. Они основаны на сословном смешении, необходимом для разрушения прежней гомогенности государства и общества.
Команда, строящаяся на основе «компании». Классический пример «компании» – команда Петра I, основывавшаяся «на началах смешения сословного и национального», а также нередко на оценке кадров по результатам их деятельности. В командах такого рода личные достоинства членов команды как бы стирают все прежние различия. Обычно это группа людей, увлеченных общими идеями и целями деятельности, что создает особую общность, в которой при наличии в принципе непреодолимой дистанции между лидером и ведомыми, допускаются внешние, достаточно фамильярные отношения и обращения своеобразного товарищества – впрочем, в определенных границах.
Команда, строящаяся на основе фаворитизма. Пример часто менявшейся по составу команды такого рода – окружение Екатерины II. Такой принцип создания команд больше присущ лидерам-женщинам. Хотя в истории известны и исключения – например, команда фаворитов-«миньонов» Карла IX во Франции. Такие команды были все же редким явлением, однако, не вдаваясь в нравственные оценки, следует отметить, что в хорошем исполнении (прежде всего, русских императриц Елизаветы и Екатерины II) их функционирование приносило достаточно эффективные результаты. Подкрепление энергичной сексуальной потенцией и, что еще более важно, сексуально-темпераментной совместимостью фаворита и лидера, безусловно, является мощным вспомогательным средством для совместной эффективной политической деятельности.
Команда как политический и личный мозговой трест. Формирование классических команд такого типа обычно связывают с именем президента США Дж. Кеннеди. Ему принадлежит и первенство в осознанном разделении команд, как минимум, на три различных типа: команду – кадровый костяк управления государством; команду личной политической и интеллектуальной обслуги и команду друзей. До Дж. Кеннеди эти три разные функции (управление, личная обслуга и психотерапия) обычно выполнялись одной командой.
Так, по взглядам Д.В. Ольшанского, выглядят основные варианты малых политических групп – команд, строящиеся на различных, хотя иногда и пересекающихся принципах формирования. При всем их достаточно внешнем многообразии, в основе формирования команд все равно лежат три основных критерия отбора лидером членов своей команды. Еще раз суммируем эти принципы:
1) надличностная преданность идее любого рода – от доминирования конкретного рода-племени до духовных идеалов и идейно-политических принципов;
2) профессиональная компетентность или личные достоинства, обеспечивающие эффективность деятельности члена группы;
3) личная преданность лидеру.
В данном анализе нельзя обойти вниманием и такое, описанное Д.В. Ольшанским, явление, как «парадокс лидера» Суть этого явления прежде всего в том, что не бывает вечных лидеров. Став лидером какой-либо группы, обретая лидерские качества, человек начинает «готовить конец» своему лидерству. Данный парадокс проявляется в двух вариантах.
Во-первых, становясь лидером большой общности лидер обречен действовать не в соответствии с интересами той малой группы, которая привела его к власти. Тогда малая группа начинает отказывать ему в лидерстве и ищет преемника.
Во-вторых, чем более активным, деловым является лидер, тем больше он осложняет межличностные отношения в группе, ухудшая тем самым эмоционально-психологический климат и способствуя росту недовольства лидером. Соответственно, чем менее деловым, но более неформальным и дружелюбным становится лидер, тем меньше требований он предъявляет к соратникам и ниже становится эффективность достижений группы. Это, в свою очередь, ведет к росту недовольства лидером.
Как видно, в обоих случаях группа приходит к недоверию лидером.
В основе «парадокса лидера», как считает Д.В. Ольшанский, лежит простая диалектика. С одной стороны, как уже отмечалось, в политике лидер обычно подбирает свою группу-«команду», с другой стороны, группа выдвигает лидера. Таким образом, можно говорить о двух типах малых групп в политике: зависимых от лидера («лидерских») и зависимых от внутреннего функционирования в самой группе («отношенческих»). Пример группы первого типа – те самые «команды», целенаправленно формируемые самим лидером в западных демократиях президентского типа. Пример группы второго типа – статусные формальные или неформальные группы, например, в государстве парламентского типа с наличием сильного влияния партийных групп. Это теоретически. Практически же очень трудно провести четкую грань между этими типами групп. «Лидерская» группа после того, как ее члены обрели формальные посты во власти, и стали менее зависимы от лидера, может превратиться в «отношенческую». Так же и наоборот: «отношенческие» группы, после достижения лидером монопольного статуса, превращаются в «лидерские». Эти процессы носят постоянный и динамический характер.
Отсюда очевидно, что проблема эффективного функционирования малой группы как субъекта политического действия требует рассмотрения психологии взаимоотношений такой группы и лидера, анализа причин сменяемости лидеров в таких группах и понимания политико-психологических механизмов этого процесса.
Политико-психологический анализ причин сменяемости политических лидеров в малых группах приводит Д.В. Ольшанского к выводу о том, что все дело здесь либо в отношениях между членами группы, в динамике этих отношений, либо – в личностных качествах самого лидера. Однако здесь все не так просто, как может показаться на первый взгляд. Есть еще один немаловажный фактор. Оказывается, что сама позиция лидера в политической группе содержит объективное внутреннее противоречие, безотносительное как к конкретной группе, так и к личности конкретного лидера. Это и есть «парадокс лидера».
Вопросы для размышления и самоконтроля
1. Каковы признаки и границы малой группы?
2. Каковы отличия групп инструментальных и экспрессивных, функциональных и дисфункциональных?
3. Чем отличается статус членов формальных и неформальных групп?
4. Чем определяется сплоченность малой группы в политике?
5. Приведите примеры экстравертированных и интровертированных малых групп в политике.
6. От чего зависит продолжительность существования малой группы в политике?
7. В чем заключается суть авторитарности в политико-психологическом плане?
8. Насколько приемлемой для политико-психологического анализа Вы считаете гипотезу «смены квадр» в истории?
9. Приведите примеры малой группы-команды в политической истории России.
10. Каковы основные характеристики команды как политического и личного мозгового треста?
11. В чем заключается «парадокс лидера»?