Научная электронная библиотека
Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания
2. Труды Плиния Старшего
Плиний был крайне плодовитым писателем, автором трудов в разных областях знания.
Тем не менее, существуют различные взгляды относительно характера его научной деятельности.
Так, А.В. Подосинов и М.В. Скржинская отмечают высокий творческий потенциал указанного античного автора:
«Многие римские политические деятели посвящали литературным и научным занятиям большую часть времени, свободного от государственных дел… Такое отношение к заполнению досуга великолепно выразил современник Плиния Сенека: «Досуг без литературных и научных занятий – смерть и могила для живого человека»… Творчество Плиния Старшего было блестящим подтверждением этой мысли Сенеки» [1739, С. 143–144].
В то же время исследователь римской истории С.И. Ковалев весьма невысоко оценивал литературную и научную ценность трудов Плиния – в разделе о культуре Римской империи I–II вв. он утверждал:
«Компилятивный характер римской науки не изменился в эпоху империи. Для второй половины I в. типичен Гай Плиний Секунд (Старший) (23–79), знаменитый автор «Естественной истории» в 37 книгах. Это произведение… нечто вроде энциклопедии, свидетельствует о необычайном трудолюбии ее автора… Материал мало систематизирован, теоретические обобщения отсутствуют. Будучи скорее дилетантом, чем настоящим ученым, Плиний относился к своим источникам некритически и поэтому часто впадал в ошибки, даже с точки зрения науки своего времени» [1157, С. 697–698].
Указанные оценки научной деятельности крайне субъективны. Реальные факты сообщает племянник Плиния Старшего, Плиний Младший в Письме № 5 Книги III, обращенном к Бебию Макру:
«Мне очень приятно, что ты так усердно читаешь и перечитываешь сочинения моего дяди, хочешь их иметь полностью и просишь их перечислить. Я возьму на себя составление каталога и даже сообщу тебе, в каком порядке они написаны: и это приятно знать тем, кто занимается наукой» [302, С. 45].
Далее в Письме № 5 следует перечисление трудов знаменитого ученого, большая часть которых, к величайшему сожалению, до нашего времени не сохранились, либо еще ждут своего Шлимана:
1. Трактат о кавалерии («О метании дротиков с коня»), состоявший из 1 книги, написанный «старательно и умело в бытность свою префектом алы» [302, С. 45].
2. Биографический трактат «Жизнеописание Помпония Секунда», включавший 2 книги – «Секунд его особенно любил, и это сочинение было как бы долгом памяти друга» [302, С. 45].
3. Исторический труд о противостоянии Рима и германцев – «Германские войны» – содержавший 20 книг, к огромному сожалению, утерянный – если бы он сохранился, весьма вероятно, мы бы нашли там известия не только о самих германцах, но также об их соседях, в числе которых числились и венеды. По свидетельству Плиния Младшего, «тут собраны сведения обо всех наших войнах с германцами». Будто бы Гай Плиний Секунд «взялся за эту работу, побужденный сновидением: во сне предстал ему Друз Нерон, отнявший много земель у германцев и в Германии же умерший. Он поручил ему беречь его память и спасти ее от несправедливого забвения» [302, С. 45]. Данное сочинение было использовано Тацитом при написании «Анналов» – так, в Книге I (69) содержится любопытный рассказ о мужестве Агриппины с указанием источника информации: «Гай Плиний, описавший германские войны, рассказывает, что при возвращении легионов она стояла в головной части моста и встречала их похвалами и благодарностями» [453, С. 47]. Таким образом, отдельные выдержки «Германских войн» содержатся в трудах других римских авторов.
4. Курс риторики «Учащиеся», разделенный на 3 книги и 6 частей: то было «руководство, наставлявшее оратора с первых шагов и завершавшее его образование» [302, С. 45].
5. Грамматический трактат по латыни «Сомнительные речения», состоявший из 8 книг: по свидетельству Плиния Младшего, «он писал ее в последние годы Нерона, когда рабский дух сделал опасной всякую науку, если она была смелее и правдивее» [302, С. 45].
6. Общий исторический труд «От конца истории Авфидия Басса», в 31 книге (продолжение «Истории», написанной Авфидием Бассом) [302, С. 82]. О данном труде упоминается не только в Письме № 5 Книги III, но также в Письме № 8 Книги V Титинию Капитону: «(1) Ты уговариваешь меня заняться историей, и уговариваешь не один: многие часто убеждали меня в том же, и я сам этого хочу – не по уверенности, что напишу хорошо (думать так, не испытав своих сил, безрассудно), а потому, что, по-моему, так прекрасно не допустить, чтобы бесследно исчезли люди, которым должна быть уготована вечность. И хорошо вместе с их добрым именем пронести сквозь века и свое… (4) Меня влечет к этой работе семейный пример. (5) Мой дядя, он же и мой приемный отец, писал – и с большим тщанием – сочинения по истории. Мудрые люди говорят, что хорошо и почтенно идти по стопам предков, если, конечно, они шли прямым путем…» [302, С. 88]. Ссылки на это сочинение находим также в «Анналах» Тацита. В Книге XIII (20) знаменитый историк прямо называет Гая Плиния Секунда в числе своих источников: «Плиний и Клувий не сообщают о каких-либо сомнениях в преданности префекта; впрочем, Фабий вообще обнаруживает склонность восхвалять Сенеку, так как своим благоденствием был обязан его покровительству. Мы намерены следовать за этими авторами, когда их свидетельства совпадают, но, если они между собой расходятся, будем передавать приводимые ими сведения под их именами» [453, С. 301]. В Книге XV (53) «Анналов» содержится рассказ об одном из заговоров против Нерона, причем уточняется, что «так рассказывает об этом Гай Плиний» [453, С. 393]. Таким образом, можно констатировать, что, во-первых, для описания правления Нерона Тацит явно использовал Плиния, во-вторых, это использование было достаточно значительным. Ссылки на Плиния Старшего имеются у Тацита и в Истории (Книга III, 28), причем из них следует, что показания Гая Плиния отличаются от свидетельств Мессалы применительно к событиям гражданской войны 68–69 гг.: «Прав ли Мессала, утверждающий, будто план этот придумал Горм, или следует больше полагаться на слова Гая Плиния, который обвиняет во всем Антония, – решить нелегко; и Горм, и Антоний давно забыли, что такое добропорядочность и честность, оба готовы были на самые страшные преступления» [453, С. 651].
7. «Естественная история», трактат в 37 книгах, сохранившийся до наших дней; по словам Плиния Младшего, «произведение обширное, ученое, такое же разнообразное, как сама природа» [302, С. 45].
Как видно, большинство указанных сочинений не дошло до наших дней, будучи утрачено еще в древности.
Названия их известны нам из писем Плиния Младшего, а также из прямых указаний Тацита относительно использования им Плиния.
Следовательно, за свою не слишком долгую жизнь, Плиний Старший написал огромное количество трудов.
Методика работы великого ученого была описана его племянником, Плинием Младшим, в письме к Бебию Макру (Книга III, Письмо № 5):
«(7) Ты удивляешься, что столько книг, при этом часто посвященных вопросам трудным и запутанным, мог закончить человек занятой. Ты удивишься еще больше, узнав, что он некоторое время занимался судебной практикой, умер на пятьдесят шестом году, а в этот промежуток помехой ему были и крупные должности, и служба принцепсов. (8) Но он был человеком острого ума, невероятного прилежания и способности бодрствовать. Он начинал работать при свете сразу же с Волканалий – не в силу приметы, а ради самих занятий – задолго до рассвета: зимой с семи, самое позднее с восьми часов, часто с шести. Он мог заснуть в любую минуту; иногда сон и одолевал его и покидал среди занятий. (9) Еще в темноте он отправлялся к императору Веспасиану (тот тоже не тратил ночей даром); а затем по своим должностям. Вернувшись домой, он оставшееся время отдавал занятиям. (10) Поев (днем, по старинному обычаю, просто легкой пищи), он летом, если было время, лежал на солнце; ему читали, а он делал заметки и выписки. Без выписок он ничего не читал и любил говорить, что нет такой плохой книги, в которой не найдется ничего полезного. (11) Полежав на солнце, он обычно обливался холодной водой, закусывал и чуточку спал. Затем, словно начиная новый день, занимался до обеда. За обедом читалась книга и делались беглые заметки. (12) Я помню, как кто-то из гостей прервал чтеца, сбившегося на каком-то слове, и заставил повторить прочитанное. Дядя обратился к нему: «Ты ведь понял?» Тот ответил утвердительно. «Зачем же ты его прерывал? Он за это время прочитал бы больше десяти строк». Так дорожил он временем. (13) Летом он вставал из-за обеда еще засветло, зимой с наступлением сумерек – словно подчиняясь какому-то закону. (14) Таков был распорядок дня среди городских трудов и городской сутолоки. В деревне он отнимал от занятий только время для бани; говоря «баня», я имею внутренние ее помещения. Пока его обчищали и обтирали, он что-либо слушал и диктовал. (15) В дороге, словно отделавшись от остальных забот, он отдавался только этой одной: рядом с ним сидел скорописец с книгой и записной книжкой. Зимой руки его были защищены от холода длинными рукавами, чтобы не упустить из-за суровой погоды ни минуты для занятий. По этой причине он в Риме пользовался носилками. (16) Помню, он упрекнул меня за прогулку: «ты мог бы не терять даром этих часов». Потерянным он считал время, отданное не занятиям. (17) Благодаря такой напряженной работе он и закончил столько книг, а мне еще оставил сто шестьдесят записных книжек, исписанных мельчайшим почерком с обеих сторон: это делает их число еще большим. Он сам рассказывал, что, будучи прокуратором в Испании, мог продать эти книжки Ларцию Лицинию за четыреста тысяч, а тогда их было несколько меньше. (18) Когда ты представишь себе, сколько он прочел и сколько написал, то не подумаешь ли, что не было у него никаких должностей и не был он другом принцепса? А когда слышишь, сколько труда отдал он занятиям, не покажется ли, что мало он написал и прочел? Чему не помешают такие обязанности? Чего не достигнешь такой настойчивостью? (19) Я обычно смеюсь, когда меня называют прилежным; по сравнению с ним я лентяй из лентяев. Меня все-таки отвлекают и общественные обязанности и дела друзей. А из тех, кто всю жизнь только и сидит за книгами, кто, сравнив себя с ним, не зальется краской, словно только и делал, что спал и бездельничал? (20) Я заговорился, а ведь собирался написать тебе только о том, о чем ты спрашивал: какие книги после себя он оставил? Верю, однако, что тебе мое письмо будет не менее приятно, чем сами книги, которые ты не только прочтешь: они, может быть, возбудят у тебя соревнование, и ты сам захочешь создать что-нибудь подобное» [302, С. 46].
Таким образом, Плиний смог написать свои многочисленные и объемные труды не благодаря случайности, но в первую очередь за счет трудолюбия – после его смерти у Плиния Младшего остались 160 исписанных мельчайшим почерком тетрадей с выписками из множества книг.
Следовательно, наш автор первоначально неутомимо занимался сбором материала, а уже после этого использовал его для написания трактатов. Если бы указанные тетради дошли до нас, многие сочинения утраченных ныне авторов обрели бы вторую жизнь и стали бы нам известны спустя пропасть тысячелетий.
Ценность Плиния как источника обусловлена тем обстоятельством, что он был не простым кабинетным ученым, а работал в канцелярии Веспасиана, откуда почерпнул ценнейшие сведения, в том числе географического характера.