Научная электронная библиотека
Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания
1.6. Функции политической психологии
Не смог предотвратить – возглавь!
М. Жванецкий
Функции политической психологии выражают ее способность влиять на политические процессы, на состояния и свойства субъектов политики, на способы функционирования институтов политической власти.
Одна из важнейших функций политической психологии – гносеологическая, связанная с обеспечением мышления человека – субъекта политических отношений. В отличие от других форм политического сознания (науки, идеологии и др.), которые также способствуют познанию политической реальности, политические эмоции и чувства человека могут не только дополнить, обогатить и разнообразить политическую информацию, полученную рационально-логическим путем, но и заменить ее при выборе им своей политической позиции. Такая роль политической психологии особенно ярко проявляется в периоды кризисов, когда возникающий в обществе духовный
вакуум буквально заполняет чувственными оценками все индивидуальные позиции человека. Идя в ногу со временем, психология эмоционально «оформляет» соответствующую эволюцию политических воззрений и позиций человека. В то же время, эмоции, чувственные стереотипы могут оказывать и упорное сопротивление динамике человеческих воззрений, отвергая рациональные формы отражения действительности. В таком случае политические чувства способны провоцировать догматичность и ригидность мышления человека, его приверженность раз и навсегда усвоенным шаблонам и стандартам.
Функция адаптации предполагает обеспечение политической психологией приспособления человека к окружающей обстановке. Причем психология осуществляет эту цель как при пассивном приспособлении человека к среде, так и при ее активном взаимопреобразовании, когда активно видоизменяются свойства и человека, осваивающего, к примеру, новые политические роли, и сами внешние условия под ролевым воздействием.
Чтобы заставить человека адаптироваться к окружающей действительности, политическая психология должна подавить воздействие тех социальных и политических факторов, которые вызывают стрессовые ситуации, негативные политические реакции индивида. В связи с этим политическая психология должна действовать в двух направлениях. Во-первых, стимулировать позитивные поведенческие реакции человека, то есть вести дело к формированию у него позитивных стереотипов и привычек реагирования на подобные раздражители (иногда это сделать затруднительно, так как требует от человека значительного пересмотра своих взглядов, позиций), либо, во-вторых, формировать нейтрально-конформистское отношение, то есть привычку спокойно и относительно беспристрастно реагировать на подобные явления.
Психология способна обеспечить три типа приспособления человека к среде: конформность (принятие сложившихся порядка вещей, мнений, идеалов), инновационность (сохранение активности и самостоятельности позиции по отношению к окружающей действительности) и ритуализм (выражающий символическую и некритическую позицию человека по отношению к среде) [276]. Первый и третий типы адаптированности, означающие, по сути, сформировавшуюся привычку и стабильно прогнозируемое поведение индивида, наиболее привлекательны для властей. Наиболее часто встречающаяся конформная адаптированность лишает человека каких-либо острых ответных реакций на политическую ситуацию, отчасти ритуализируя его связи и отношения с государством, но во всяком случае придавая им искомую властями стабильность. Конформистски адаптированный человек, как правило, не замечает ошибок власти и готов простить ей абсолютно все, даже преступления.
Одной из функций политической психологии является функция мотивации деятельности. Организуя и интегрируя индивидуальные свойства личности, политическая психология тем самым служит главным механизмом перенесения ее политических целей и намерений из сферы сознания в сферу поведения. То есть она не только обеспечивает постоянный контакт сознания и практики, но и выступает достаточно автономным фактором мотивации человеческой деятельности.
При этом политические эмоции и чувства действуют двояким образом. Первым способом осуществления политической психологией ее мотивационной функции является самостоятельное определение действий индивидуальных и групповых субъектов. При таком варианте удельный вес эмоциональных установок будет доминировать над всеми остальными соображениями. В целом, преобладание эмоционально-чувственного компонента проявляется прежде всего при реализации людьми их политических функций и ролей. Американский социолог Р. Мертон подчеркивал, что это может выражаться в следующем:
– в стремлении человека придавать функционально безличным политическим связям сугубо персональный характер (например, когда он пытается наделить глубоко личностным смыслом свои отношения с государством или драматизировать акт голосования, относясь к нему, как к решающему в своей жизни делу);
– в отождествлении человеческой личности с партией или профессией (когда, например, партийные цели начинают доминировать над главными жизненными ценностями человека);
– в проявлении чрезмерной солидарности с политическими организациями;
– в повышенном эмоциональном отношении к авторитету
лидера [135].
Особенно ярко такая мотивационная способность политической психологии раскрывается в переломные для общества периоды жизни. Например, в условиях революционных преобразований на политической арене появляется множество людей с повышенным эмоционально-чувственным фоном, а то и просто неуравновешенных и даже психически больных. Как писал итальянский социолог С. Сигеле, «… число сумасшедших всегда велико во время революций или возмущений не только потому, что сумасшедшие принимают в ней участие, но и потому, что общество делает сумасшедшими тех, кто только был предрасположен к сумасшествию» [207].
В истории есть немало примеров и того, как психически эволюционировали многие лидеры-революционеры. Например, Робеспьер и ряд других известных его соратников по мере нарастания революционных процессов превращались из радостных многоречивых романтиков в подозрительных, неприязненно относящихся к несогласным с ними людям, а затем и вовсе эволюционировали в личностей, не терпящих возражений, замыкающихся в себе, мнящих повсюду заговоры и предательства.
Еще одним способом осуществления политической психологией своей мотивационной функции является преломление и дополнение ею действия различных рассудочных и рациональных намерений человека. В этом отношении политические эмоции и чувства играют уже не ведущую, а подчиненную роль. Механизм подобного рода мотивации хорошо виден на примере ее взаимодействия с идеологией, которая рационализирует политическую психологию. Однако степень претворения в жизнь идеологических требований зависит от эмоциональной восприимчивости человека к ее элементам – идеалам, ценностям, нормам, принципам и т.д. Поэтому в конкретных случаях в мотивации людей могут доминировать либо общие идеологические ценности, либо конкретные нормы и требования к поведению отдельных субъектов, сформулированные теми или иными институтами политической власти.
Эмоционально-чувственное преломление идеалов и нормативных требований политической идеологии предопределяет соответствующие формы целенаправленного политического поведения граждан. Идейно сориентированные поступки последних, как правило, относятся к автономному типу политического поведения, отображающему относительно свободный выбор людьми политических целей и средств их достижения. Этот тип поведения противостоит мобилизованным формам активности, характеризующим вынужденность совершаемых человеком поступков под давлением внешних обстоятельств. (Причем в тоталитарных режимах источником такого давления на сознание личности чаще всего выступают постулаты официальной моноидеологии, подчиняющей себе все институты власти).