Научная электронная библиотека
Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания
3.2. Психология восприятия власти
Не доверяйте всем тем, кто много говорит о своей справедливости. Не забывайте, что для фарисея не достает только власти.
Ф. Ницше
Исходя из тех подходов к пониманию политической власти, которые приведены выше, можно сделать вывод, что политическая власть представляет собой взаимодействие нескольких агентов и включает:
– объект политики – то, что воспринимается (человек или орган власти, воздействующий на других и отдающий соответствующие распоряжения). Объектом здесь, следовательно, может выступать субъект или группа субъектов;
– субъекта политики – того, кто воспринимает (индивид, или группа индивидов, на которых оказывается воздействие и от которых требуется повиновение);
– процесс взаимодействия субъекта и объекта в политике.
В процессе политического взаимодействия складываются субъект-объектные отношения – между носителем (носителями) власти, властвующим субъектом и тем, на кого оказывается воздействие.
Власть вообще, и не только политическая – это разновидность психологического воздействия, средства которого варьируются от мягкого увещевания до открытого насилия. Но, помимо воздействия одного человека на другого, между ними происходит взаимодействие, обе стороны которого способны влиять на партнера, хотя эти влияния и не равнозначны. Эти процессы осуществимы только при условии, что властвующие имеют с управляемыми общий язык, на котором можно договариваться, приходить к соглашениям [28].
В политической психологии, говоря о восприятии власти, мы имеем дело с социальной перцепцией. В отличие от обычной, перцепция социальная – это восприятие, оценка и понимание социальными субъектами (отдельными личностями, группами разного типа) социальных объектов (самих себя, других личностей, групп разного типа, социальных явлений и т.д.) [94].
Процесс восприятия политической власти имеет принципиальную специфику, заключающуюся, во-первых, в том, что в нем происходит восприятие именно социальных объектов (объектов политики, наделенных властными полномочиями) социальными субъектами (гражданами государства). Во-вторых, эта специфика заключается в том, что значимыми оказываются не только параметры воспринимаемого объекта, но и характеристики самого субъекта восприятия, а также обстоятельства самой ситуации восприятия (значимость для субъекта политической проблемы, в рамках решения которой осуществляется процесс восприятия политической власти).
Известно, что специфическим продуктом восприятия является целостный образ воспринимаемого объекта. В политике такой образ, складывающийся в массовом политическом сознании, становится одним из важнейших ресурсов политической власти.
Большинство отечественных и зарубежных исследователей акцентируют проблему образов отдельных политиков, мы же, изучая это проблему, пришли к выводу, что наряду и помимо образов отдельных политических деятелей в массовом сознании отдельно существует и образ власти в целом, который не получил пока должного внимания со стороны политических психологов.
То, какими видят власть и ее представителей рядовые граждане, влияет на их электоральный выбор, на поддержку власти между выборами и на тот диапазон возможностей, которые открываются перед политическими лидерами в ходе исполнения ими своих властных функций. Образы власти отличает, с одной стороны, существенная изменчивость, связанная и с индивидуальными действиями политиков, и с колебаниями общественного мнения. С другой стороны, более глубинные пласты образов отличает известная устойчивость, так как эти пласты, как правило, неосознаваемые людьми, питаются из резервуара коллективных представлений, уходящих своими корнями в глубокие традиции национальной политической культуры [251].
Е.Б. Шестопал и ее сотрудниками был проведен комплекс исследований, направленных на изучение восприятия власти гражданами России в 1990-е годы и в начале 2000-х годов. В тот период основными факторами, влияющими на формирование образа власти, по мнению Е.Б. Шестопал, стали, во–первых, произошедшие институциональные изменения политической системы, политического режима, во-вторых, традиция нашей национальной политической культуры.
Исследователи отмечают, что образы власти в сознании граждан динамичны – меняется как содержание образов, так и сама «оптика», определяющая характер восприятия. Так, в общественном сознании в начале 1990-х годов произошла смена вех, когда в один день мы все оказались гражданами новой страны. Еще один серьезный сдвиг пришелся на 1993 год после того, как действующий президент Ельцин решил применить танки против своих политических противников. Менее значительные повороты в общественном мнении фиксировались в 1996 году – в год президентских выборов. Осенью 1999 года, что совпало с назначением В.В. Путина председателем правительства, массовое сознание преодолело еще один серьезный рубеж, который если и не сопоставим с «извержением» 1991 года, то также сильно поменял видение гражданами политики, лидеров, отношение к государству, законам и другим важнейшим политическим явлениям [251].
Сам образ власти и политиков рассматривался исследователями как сложный психологический феномен, как особая психологическая реальность, имеющая свою структуру, в которой были выделены два компонента – содержательный и собственно психологический.
Что касается содержательного аспекта, отмечена его специфичность в отличие от содержания образов в рекламе, идеологии, морали и т.д. Подчеркнуто, что «хотя власть и является весьма абстрактной категорией в сознании граждан, но она раскрывается через образы конкретных ее носителей: личности и институты, обладающие определенным политическим влиянием».
Собственно психологические измерения осуществлялись и оценивались по трем традиционным критериям – эмоциональному, когнитивному и поведенческому.
Эмоциональная составляющая образов власти, по мнению Е.Б. Шестопал, включает, прежде всего, знаки отношения к власти в массовом и индивидуальном сознании (отношения к идеальной власти и власти реальной, к власти нынешней и к власти недавнего прошлого, отношения со знаком плюс или со знаком минус). Однако гипотеза о том, что эмоциональный знак в отношении власти времен молодости респондентов будет более позитивным, чем в настоящем (в связи с тем, что люди обычно идеализируют свое прошлое), подтвердилась лишь частично. Реальность оказалась намного сложнее. Эмоциональные составляющие особенно ярко проявились в образах власти в глубинных интервью, которые были проведены исследователями в середине 1990-х годов.
Когнитивный срез образов власти оценивался по таким индикаторам как интерес к теме власти, самостоятельность или стереотипность суждений о власти, уровень их когнитивной сложности/простоты, степень ясности/размытости образов и субъектность власти. Однако оценки по большинству этих индикаторов носят в основном интуитивный, гипотетический характер. Лишь в отношении субъектности образов власти приведена (хотя и обобщенная) оценка полученных данных. В частности, как пишет Е.Б. Шестопал, были получены данные, показывающие, что «нередко власть воспринимается гражданами как безличная сила, не имеющая «лица». За этим стоит определенный комплекс отчужденности власти от граждан, когда власть не просто «далека от народа», но вообще не понятно, где она. Власть выступает как некий неодушевленный объект, вызывающий тревогу, страх, другие негативные эмоции. Однако власть может ассоциироваться с партиями и институтами, с государством или конкретными персонами». Для Е.Б. Шестопал было важным выяснить, кто или что подразумевается гражданами, когда они говорят о власти. Предварительные наблюдения показали, что российские граждане в понятие власти включают не только представителей исполнительной или законодательной власти. Они не различают власть и оппозицию. Для них власть – это все, кто там «наверху».
И, наконец, поведенческий аспект образов власти проявляется не просто в оценках режима той или иной системы, но и в готовности делом поддерживать эту власть, участвовать в управлении государством, принимать участие в различных формах политической деятельности.
Общий вывод проведенного исследования заключается в следующем. «Представления российских респондентов о власти основываются в основном на эмоциях, которые испытывают граждане по отношению к представителям власти и тем действиям, которые они совершают. Рациональные оценки встречаются довольно-таки редко. Власть представляется в образах респондентов когнитивно сложной, богатой, насыщенной деталями. Это, безусловно, делает ее более зримой и понятной, более психологически близкой и менее отчужденной. Однако образ власти в сознании российских респондентов нельзя назвать сформированным и устойчивым» [251].
Исследование восприятия политической власти, формирование адекватного образа власти в сознании (и подсознании) граждан – важнейшее направление практической деятельности политических психологов. Ведь, как известно, политическая система функционирует эффективно только тогда, когда граждане позитивно воспринимают власть и оказывают ей психологическое содействие, идентифицируют себя с этой властью.