Научная электронная библиотека
Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания
6.6. Политическая элита в России
То, что прошло сквозь сито, вряд ли элита.
Станислав Ежи Лец
Процесс формирования политической элиты в отечественной истории и ее функционирование в современной России – проблема особая.
До отмены крепостного права в России элита рекрутировалась в основном из дворянства. Разумеется, в высшие эшелоны иногда проникали и разночинцы, то есть выходцы из городского и сельского населения, но это случалось нечасто. После отмены крепостного права элита стала преображаться. К началу прошлого века сложился целый слой политических деятелей, деловых людей, ученых, военных, деятелей культуры, которые не могли похвастаться аристократическим происхождением. Но именно эти выходцы из нижних слоев (или их потомков) стали определять облик России на стыке XIX–XX веков. Нет необходимости специально подчеркивать ту трансформацию элиты, которая произошла в связи с октябрьской революцией 1917 года. В России были ликвидированы сословные различия. В политическую, экономическую, культурную жизнь вовлеклись широкие слои населения, которым прежде этот путь был заказан. В то же время формирование элиты оказалось под жестким контролем, который осуществлялся правящей партией.
Постепенно в советском обществе сформировалась номенклатура. В рамках партии сложился монополистический привилегированный слой советской власти. Со временем он укрепил и узаконил свое положение. Номенклатура отгородила себя не только от народа, но и от всего мира. Даже внутри ее была построена иерархия чинов и социальных барьеров [63].
М. Джилас в предисловии к книге М.С. Восленского «Номенклатура» отметил, что с самого своего возникновения советская система проявила враждебность к «чуждым» социальным группам внутри собственного общества и к внешнему миру, к любой другой системе. Советская бюрократия отвергает все, что расходится с ее идеологией, притязаниями… Она рассматривает окружающий мир как враждебную ей силу. Цель такой системы – власть, господство над другими. Этому и посвятили себя ее руководители – партийные олигархи.
Прогнозируя будущее номенклатуры, М.С. Восленский предрекает перерастание диктатуры номенклатуры в посленоменклатурный строй, то есть в либерализацию политического режима, обусловленную рыночной системой хозяйства. В то же время он выражает беспокойство по поводу того, не станет ли в России после ухода номенклатуры еще хуже – гражданская война, анархия, терроризм, хаос и отчаяние и в итоге – новая номенклатура? Не станут ли люди с ностальгией вспоминать о временах правления советской партийной номенклатуры?
В конечном итоге М.С. Восленский приходит к убеждению, что рано или поздно в России все же произойдет смена элит, к власти придут новые люди, отличающиеся социальной и экономической компетентностью и ответственностью.
Ожидания эти, однако, не оправдались. Номенклатура лишь временно сдала [44] свои позиции. Но тут же обнаружилось, что в России нет специалистов, профессиональных менеджеров, способных и готовых взять на себя ответственность за судьбы страны. Поэтому-то и оказался востребованным опыт бывших партийных чиновников.
С начала 1990-х годов в стране поспешно и незаконно стала осуществляться приватизация государственной собственности. Попирая права и интересы народа, по сути криминальным путем, бывшие чиновники от партии завладели собственностью, превратились в новоявленных коммерсантов, возглавив промышленные, финансовые и другие структуры. При этом преследовалась главная цель – сохранить власть прежней элиты. Таким образом, в 1990-х годах в России произошла реконструкция европейской модели элитообразования, но не современной Европы, а феодальной, ибо для сегодняшнего Запада характерно сохранение автономии государства по отношению к кланово-корпоративным структурам.
Характеризуя психологические особенности политической элиты современной России, Н.Б. Карабущенко обращает особое внимание на ее содержательно-критериальные, структурно-функциональные и процессуально-формирующие особенности.
К психологическим содержательно-критериальным особенностям отнесены:
– интеллектуально-креативная зрелось. Она характеризуется недостатком знаний и умений, отсутствием нового мышления в новых условиях, исполнительностью представителей элиты;
– социально-психологическая особенность, выявляющая степень обладания властью и капиталом;
– потребностно-мотивационная особенность, отражающая характер доминирования кланово-эгоистических ориентаций, определяющих стратегию удержания власти и сохранения политического статус-кво в ущерб ценностям развития и созидания.
Структурно-функциональные особенности:
– культурно-этическая особенность, отражающая низкий уровень политической и правовой культуры демократического типа;
– социально-экономическая особенность, раскрывающая приверженность политических элит программно-целевым методам, ориентированным на ближнюю и среднюю перспективу, опору на административные методы и ресурсы (сближает с номенклатурными элитами).
Процессуально-формирующие особенности:
общие:
– профессионализм, как высшая степень совершенства в определенном виде деятельности, самый высокий уровень мастерства, соединенный с социальной (гражданской) и нравственной зрелостью и общей культурой того или иного социального слоя или индивида;
– стремление к получению престижного высшего образования, повышению квалификации, получению дополнительного высшего образования, повышению профессионального уровня, самообразованию;
специфичные:
– вхождение в элиту за счет протекционизма и трайбализма («тейпизма»);
– формирование политической элиты осуществляется за счет возможности конверсии и реконверсии различных видов капитала.
Психологический анализ особенностей российской элиты позволил Н.Б. Карабущенко составить психологические портреты субъектов региональных политических элит. Портреты эти оказались крайне невыразительными и противоречивыми. «Вялость» субъектов региональных элит обусловлена в первую очередь искусственностью самих политиков, а именно тем, что они слишком часто, бездумно и без меры прибегают к услугам PR-технологий, которые работают по принципу «кривого зеркала» – они приукрашивают то, что нуждается в улучшении, и скрывают «достоинства», когда этого требует политический интерес (конъюнктура). Именно из-за этого процесса искривления политического пространства истинная психологическая ткань извращается, становится неузнаваемой.
Психология современных нам региональных элит не отличается стабильностью, поскольку налицо явное несоответствие личных достоинств и официального статуса. Для улучшения своего имиджа субъекты элит откровенно прибегают к использованию административного ресурса и практически никак не используют качество профессионального образования. Они характеризуются полным или частичным отсутствием теоретического мышления и преобладанием мышления наглядно-действенного и наглядно-образного. Это, в свою очередь, указывает на доминирование обыденного уровня сознания (или полный пассив) в практике приобретенных в ходе специального образования профессиональных знаний. «Из этого нетрудно предположить, какие виды памяти, восприятия, ощущения и внимания наличествуют у таких индивидуумов властных отношений. В действиях субъектов власти обнаруживаются нервозность и нестабильность, вызванные неровными отношениями с федеральной властью…
Одной из главных черт современной политической элиты является ее эгоизм. При этом отмечается весьма посредственное (слабо выраженное) проявление самого Ego («Я») субъекта элиты. По-видимому, преобладание эгоистических (отрицательных) наклонностей есть своего рода компенсация (замена) слабо развитого Ego (как личных достоинств) их «персон». При сложившейся ситуации говорить о субъектах элиты как о личностях не представляется возможным. Перед нами находящиеся в процессе своего становления индивидуальности, которым еще предстоит в будущем стать личностями (самодостаточными достоинствами). У Ego субъекта элиты практически отсутствует тяга к творчеству. Перед нами нетворческие индивидуальности, привыкшие мыслить и действовать шаблонно, согласно ранее утвержденным партийно-административным циркулярам. Ожидать от таких субъектов элиты творческой инициативы не приходится. Все это дает нам повод говорить об общем упадке творческого импульса среди региональной … политической элиты России. Авторитаризм в наименьшей степени способствует развитию такого импульса. Что касается современной политической эпохи, то о ней можно сказать, что «русский витязь» (субъект элиты) вновь находится на распутье своего политического развития...» [84].
Таким образом, современной российской политической элите присущи: преобладание кланово-эгоистических ориентаций и частных мотивов; осознание элитой важности проблемы социальной безопасности, решаемой посредством привлечения административного и силового ресурса; низкий уровень политической и правовой культуры; утрата стратегической перспективы; протекционизм и трайбализм как способы вхождения в элиту.
Все это позволяет говорить о том, что процесс формирования российской элиты еще не завершился. Она не обладает такими необходимыми правящей элите свойствами, как относительная сплоченность, целостность и единство. У большинства составляющих ее групп отсутствует сколько-нибудь широкая социальная база, усиливается тенденция к закрытости российской элиты.
Очевидно, что процесс элитообразования в российском обществе идет далеко не просто и небезболезненно. Как и когда он обретет адекватную направленность и результативность, способствующую всестороннему развитию в нашей стране полноценного гражданского общества, предсказать невозможно. В конечном итоге, нельзя не согласиться со словами В.И. Вернадского, что все решает человеческая личность, а не коллектив, элита страны, а не ее демос, и в значительной мере ее возрождение зависит от неизвестных нам законов появления больших личностей.
Вопросы для размышления и самоконтроля
1. В чем различие и взаимосвязь понятий «лидер» и «лидерство»?
2. Какие условия и почему способствуют появлению ярких политических лидеров крупного масштаба?
3. Что такое авторитет в политике? Как соотносятся авторитет и политическое лидерство?
4. Каковы наиболее типичные черты политического лидера?
5. В чем проблема морального фактора при политико-психологическом анализе политического лидерства?
6. Какими профессиональными качествами, на Ваш взгляд, прежде всего должен обладать политический лидер?
7. Какое место в психологии политического лидера занимают индивидуальные нормы и ценности?
8. В чем заключаются функции политического лидерства?
9. Сохраняют ли, на Ваш взгляд, свою актуальность теории «героев» и «теории лидерских черт»?
10. В чем заключается сущность психопатологической теории лидерства Г. Лассуэлла?
11. Насколько, по Вашему мнению, теория президентов Дж. Барбера полезна для политико-психологического анализа лидерства в кросс-культурных исследованиях?
12. Каковы функции «трансформационного» и «трансдейственного» типов политического лидерства?
13. Какая типология политического лидерства, по Вашему мнению, наиболее отвечает требованиям политико-психологического анализа?
14. Какими параметрами определяются параноидальный, демонстративный, компульсивный, депрессивный и шизоидный стили политического лидера?
15. Почему смена типа политического лидерства оказывается наиболее типичной в переходные периода развития общества, государства?
16. Каковы особенности политико-психологической характеристики российской элиты в отличие от элит западных стран?
17. Согласны ли Вы с утверждением, что главной чертой современной политической элиты является ее эгоизм?