Научная электронная библиотека
Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания
6.7. Насколько преступник виновен в преступлении (учет особенностей функционирования сложного мозга)
Аннотация. Мышление и поведение человека тесно связаны с особенностями филогенеза многослойного головного мозга. Условная тройственность подчеркивается наличием в многослойном мозгу древнейшей части – мозга рептилий; древнего мозга высших млекопитающих (лимбической системы); самой новой и крупной части – неокортекса. Несколько условно в человеке присутствуют и разносторонне влияют на его поведение рептилии, млекопитающие, и человек. Противоречивость решений этих отделов мозга, принадлежащих в природе животным – врагам, может вести к подавлению решений, к их усилению, или к борьбе, что влияет на психофизиологическое состояние человека, вплоть до расщепления сознания. Влияние на поведение человека решений разных отделов мозга не может быть постоянно: у разных людей могут подавляться или, напротив, поддерживаться решения более древних отделов, при ограниченном контроле со стороны неокортекса. Это обстоятельство позволяет утверждать, что склонность к преступному поведению может быть задана структурой мозга, подавлением гуманных решений новой коры при их контроле древними структурами – R-комплексом (агрессия) или лимбикой (ярость). Преступник может быть не виновен в совершении преступления, так как его подвигла на это структура его мозга. Тогда нужен пересмотр отношения к воздействию общества на таких преступников.
Summary. Thinking and human behavior are closely connected with the peculiarities of the phylogenesis of the brain. Conditional triune is emphasized by the presence of the ancient part in a multilayered brain – reptile brain; brain higher mammals (limbic system); the largest part – the neocortex. Several conventionally in a person present, coexist and influence its behavior reptiles, mammals and man. The contradictory outcomes of those parts of the brain that belong to the animals – enemies, can lead to the suppression of their solutions, to their reinforcing, or to their fight, that influences the physiological condition of the person, until the splitting of consciousness. Influence on human behavior of solutions of different parts of the brain may not be permanently: different people may be suppressed or, on the contrary, maintained more ancient divisions, with limited supervision of the neocortex. This fact suggests that the propensity for criminal behavior can be defined the structure of the brain, suppressing humane solutions of neocortex when they are controlled by the ancient structures – R-complex (aggression) or limbic system (rage). An offender may be not guilty of an offence; structure of person brain led to this. May be is needed a revision of the relationship to the impact of society on the part of the criminals.
Развитие человечества от появления первых людей и до его современного состояния проходило под сильным влиянием упрощенного восприятия и мышления, что вело к его исключительной сложности и непредсказуемости, стихийности. Вероятно, в основе сложной и противоречивой истории человечества лежат особенности строения и функционирования его многослойного мозга, и соответствующее мышление. Многослойный мозг человека включает древние и более новые слои и несет в себе всю историю возникновения и развития человека в поле естественного отбора.
Унаследовав многие черты своих предков – животных, человек несет в себе множественность разнообразных, в том числе и противоречивых, качеств. Множество качеств человека – это наследие длиннейшей истории его эволюции, в том числе и эволюции всех его предков. Животное и социальное распределены в разных людях в самых разнообразных соотношениях, – от их равновесия и до преобладания того или другого. Животное в человеке – это практически все строение и все функции организма, вплоть до внешней похожести на приматов. Но в человеке в разной степени сохранились и его дальние предки, в нем «живут» не только ближайшие предки – млекопитающие, но и более древние, – например, рептилии, и множество других переходных форм. Все многообразие свойств предков проявляется в человеке в его мышлении, действиях, и даже сходстве внешнего образа и поведения: иногда окружающие подчеркивают сходство конкретного человека то с ланью, то с медведем, то с гориллой, то со змеей, то с лисой, то с коровой, и т. д. Животное в человеке прочно закреплено в более древних («примитивных») структурах мозга всей предыдущей историей его формирования и развития, животная часть мозга оказывает существенное влияние на его действия, она отвечает за вполне определенный круг эмоций и деятельности. Если принять гипотезу исследователя А. Дамазио [5] о том, что чувства, ощущения лежат в основе работы мозга, о преобладающем влиянии чувств, а не мышления, на анализ информации и выводы сознания, то влияние животной части мышления представляется еще более мощным.
Казалось бы, человек – носитель высокой культуры – должен существенно отдалиться от своего предка (точнее – корня). Но человек имеет так много общего с животными, что это отдаление, видимо, невозможно. В то же время человек отличается мощным мозгом, способным к обобщениям и к абстрактному мышлению. Его мощный мозг включает новые и более древние слои, оказывающие взаимное влияние на мышление и действия. Отбор в длинном ряду поколений должен был давать естественные преимущества в выживании и размножении предкам людей, не только умным и сложенным крепче и лучше, но и по другим параметрам, более приспособленным к выживанию. Только множественностью направлений эволюции можно объяснить то, что выжили и существуют до сих пор племена, оставшиеся на самом примитивном уровне развития, и не сделавшие никаких шагов по пути физического и культурного совершенствования – пигмеи и пр. Этим же можно объяснить и то, что многие органы и параметры человека, совершенствование которых должно было бы поощряться отбором, практически мало улучшаются в процессе эволюции (такие, как, например, красота лица и тела, состояние здоровья зубов, подверженность многим болезням, и пр.).
Особенности эволюции человека связаны с его мышлением и потребностями, определяющими его поведение. В свою очередь особенности мышления и поведения человека тесно связаны с особенностями антропогенеза, а также филогенеза мозга. Эти исторические особенности создали очень сложное существо, иногда – двойственное, иногда – тройственное, но всегда – очень сложное, с неоднозначной мотивацией поступков. Определяющими факторами в поведении человека являются особенности строения мозга и мышления. Поведение человека определяется объединением в нем биологического и социального начал (биологического и социального, телесного и духовного, чувственного и рационального), что ведет к двойственности структуры поведения. С одной стороны – человек является животным, что обычно им инстинктивно не замечается и отрицается (во всяком случае, почти все животное тщательно прикрывается и затушевывается). С другой стороны, человек – существо социальное, с высшим разумом, с высокой культурой, принципиально отличающееся этим от животных. Это объединение двух принципиально отличающихся основ, признаков, вызывает двойственность (бинарную множественность) поведения человека (рис. 6.7.1).
Рис. 6.7.1. Двойственность человека и тройственность мозга
На эту двойственность влияет комплексная структура мозга, в котором представлены современные и более древние отделы. Деление мозга во многом условно, как любое деление. Так, исследователями выделяются новая кора (неокортекс), старая кора (архикортекс), мезокортекс, древняя кора (палеокортекс) и несколько других участков (очень важный из них – ретикулярная формация, древний «контролер» [1, 2, 6, и др.]).
Мышление и поведение человека тесно связаны с особенностями филогенеза многослойного головного мозга. Двойственность человека определяется объединением в нем в разных соотношениях биологического и социального начал. Условная тройственность подчеркивается наличием в многослойном мозгу древней части – мозга рептилий; мозга высших млекопитающих (лимбической системы); самой крупной части – неокортекса. Несколько условно, в современном человеке «присутствуют», уживаются и влияют на его поведение и рептилии (К. Саган считал, что понятие «хладнокровный убийца» для человека точно соответствует определению рептилии – крокодила), и млекопитающие, и человек [9]. Но в работу трех отделов мозга вмешиваются важные обстоятельства: во-первых, анализ поступившей от органов чувств информации выполняют отделы мозга, исторически принадлежавшие животным – врагам (хищникам и жертвам), что ведет к противоречивым решениям. Во-вторых, происходят многочисленные переключения информации (импульсов) в связи с наличием частей мозга, выполняющих подобные функции. В-третьих, неокортекс не руководит полностью деятельностью мозга и принятием решений, что ведет к противоречиям между решениями трех отделов.
Соотношение между степенью влияния этих отделов мозга на поведение человека не постоянно: у разных людей может существеннее проявляться негативное влияние более древних отделов – R-комплекса (агрессия, подчинение, желание всем обладать, обман и пр.) и в меньшей степени лимбики (ярость, эмоции, и пр.), при ограниченном контроле со стороны неокортекса. Это обстоятельство позволяет утверждать, что склонность к преступному поведению может быть задана структурой мозга, например, подавлением реакцией рептильного комплекса более гуманных откликов, решений.
Неокортекс возник в течение достаточно короткого времени («взрывоподобный рост») [9]. Согласно делению, описанному в [9], наиболее древняя часть мозга – это мозг рептилий, затем – мозг высших млекопитающих (лимбическая система, названная так П. МакЛином в 1952 г. и расположенная выше самых древних отделов мозга, окружающая мозговой ствол), и самая крупная новая кора мозга – неокортекс. Как полагал К. Саган, мозг рептилий (R-комплекс) играет важную роль в агрессивном ритуальном и территориальном поведении и в установлении иерархии, лимбическая система генерирует яркие и сильные эмоции. «Триединый» мозг (по выражению П. МакЛина) отличается тем, что каждая его часть имеет свои функции, свой разум, свое чувство времени и пространства (в действительности эти структуры взаимосвязаны и взаимодействуют, выстраивая в итоге комплексную и зачастую противоречивую картину восприятия мира). Рептильный комплекс, возникший несколько сот млн. лет назад, общая со всеми млекопитающими лимбическая система, появившаяся около 150 млн лет назад, и новая кора, последняя в ходе эволюции, появившаяся десятки млн. лет назад, вместе определяют поведение человека. Это обстоятельство можно назвать «тройственностью» (триединством) человека. К. Саган приводит слова Сократа, который уподобляет душу человека колеснице, влекомой двумя лошадьми – белой и черной, которые тянут в противоположные стороны. Он считает, что колесница – это нейро-шасси МакЛина (так он назвал комбинацию спинного, заднего и среднего мозга), а две лошади – рептильный комплекс и лимбическая система, которыми управляет возница – неокортекс, с трудом справляющийся с лошадьми и с кренящейся повозкой (рис. 6.7.2) [9].
Очевидно, у разных людей могут быть различны соотношения указанных выше функций древних и новых структур мозга и относительное преобладание тех или иных типов мышления и поведения. Исключительно большое количество разнообразных сочетаний типов мышления и поведения, на которое к тому же наложены темпераменты, характеры, воспитание, психические отклонения, приводит к невероятно разнообразному человечеству.
Поэтому реальностью является сосуществование людей с самыми разными, позитивными и негативными нормами поведения. Если вспомнить, что целесообразность – это выработанная в результате естественного отбора приспособленность организмов к условиям существования и к выполнению определенных функций, то совершенно естественно утверждение о целесообразности и негативных явлений и предметов. Все отрицательные черты явлений и предметов – безобразное, низменное, ужасное, агрессивное («зло») – это отрицательные эстетические свойства мира. К. Лоренц говорит о двойственности и сложности человеческой натуры, мышления: «Разумная, но нелогичная человеческая натура заставляет две нации состязаться и бороться друг с другом, даже когда их не вынуждает к этому никакая экономическая причина; она подталкивает к ожесточенной борьбе две политические партии или религии, несмотря на поразительное сходство их программ всеобщего благополучия; она заставляет какого-нибудь Александра или Наполеона жертвовать миллионами своих подданных ради попытки объединить под своим скипетром весь мир. Как же получается, что предположительно разумные существа могут вести себя столь неразумно? Совершенно очевидно, что здесь должны действовать какие-то подавляющие сильные факторы, способные полностью вырывать управление у человеческого разума и, кроме того, совершенно не способные учиться на опыте. Все эти поразительные противоречия находят естественное объяснение и полностью поддаются классификации, если заставить себя осознать, что социальное поведение человека диктуется отнюдь не только разумом и культурной традицией, но… по-прежнему подчиняется еще и …закономерностям поведения животных» [4].
Рис. 6.7.2. Колесница МакЛина
В действительности сложный мозг человека, несмотря на наличие древних и более новых отделов, является единым целым, объединенным с помощью сети нейронов. Мозг несет в себе всю историю антропогенеза. «Человек не произошел от низших видов, но сам в себе их несет: человек есть всеживотное и в себе содержит как бы всю программу творения» (С.Н. Булгаков). Если «всеединый» мозг человека (см. рис. 1.9.1 § 1.9) сохранил в себе древние структуры некоторых предков, то логично было бы предположить, что, являясь фильтрами на пути прохождения импульсов, эти структуры могут конфликтовать между собой и выдавать полностью противоречащие друг другу решения. Отделы мозга, принадлежащие несовместимым между собою животным (в природе – хищникам и жертвам), конфликтуют между собой. Не отсюда ли разнообразные фобии, расстройства, синдромы? Неокортекс, накрытый древней контролирующей ретикулярной формацией, пытается осуществлять руководство всеми, в том числе и самыми древними, структурами мозга, каждая из которых выдает свои решения. Можно предполагать, что «привыкание» мозга, например, рептилий, к новым функциям при изменениях органов, происходило чрезвычайно сложно. Мозг – наиболее консервативный орган, тогда как другие органы могли меняться в ходе эволюции сравнительно быстро. Например, древнейший «запаховый» мозг очень мало изменился, хотя одни и те же запахи различны по информативности для рептилий, млекопитающих и человека. Возможно, именно совместное участие разных по принадлежности и по древности отделов мозга и выдача ими противоречивых решений (особенно в экстремальных ситуациях), является причиной отклоняющегося поведения человека.
Значит, мышление человека обусловлено сложным строением его мозга, включающим в себя новые и более древние слои. «Человеческая жизнь насквозь пронизана ритуалами, как и жизнь животных. Она представляет собой сложные переплетения разумного и обрядового, знания и религии, прозы и поэзии, фактов и вымысла» (С. Лангер). Считается, что неокортекс в целом сильно влияет на ритуальное и эмоциональное поведение, что человек способен частично управлять импульсами, идущими от R-комплекса и лимбической системы.
Разумеется, новая кора – это органическая часть триединого мозга, но все древние структуры не исчезли и продолжают контролировать деятельность. Эти части мозга были связаны с органами чувств и управляли органами тела до возникновения неокортекса, поэтому, естественно, они были учтены новой корой как более поздним образованием. Поэтому высказанная многими исследователями [1, 2, 6 и др.] мысль о том, что информация от органов чувств поступает не напрямую в неокортекс, а через более древние и глубоко расположенные структуры, вполне правомерна. Эти структуры «пропускают» через себя информацию от органов чувств и ответную информацию, являясь неким фильтром. Роль этого фильтра может быть весьма интересна. К. Саган отмечает ответственность древних и новых частей мозга за различные участки управления и деятельности (к сожалению, он указывает далеко не полные данные, – например, управление вегетативной системой, реагирование на внешние сигналы, и др.). Остается неясным важнейший вопрос о прохождении сигналов от рецепторов через эти системы и обратно к эффекторам. Объединение нескольких древних отделов мозга в «рептильный комплекс» также полностью не доказано.
Большое влияние на мышление и последующее поведение человека оказывает лимбическая система, ответственная за эмоции, и, видимо, несколько меньшее – более древние слои. Возможно, что именно они снабжают сознание субъективной и эмоциональной оценкой, называемой человеческим «Я». Человеческое «Я» связано в первую очередь с эмоциональной оценкой предметов и явлений. Расщепление сознания – расстройство самосознания с утратой сознания единства «Я», выражающееся в чувственном переживании расщепления личности.
Поэтому вполне вероятно, что человеческая индивидуальность, «Я», «Эго» кроется в деятельности древних «животных» структур мозга. Это был бы чрезвычайно интересный вывод, ведущий к глубоким последствиям. Учитывая изложенное выше, можно достаточно уверенно предположить, что решения по взаимодействию с другими людьми и с природой принимает «биологический» человек, и что в этих вопросах животное может преобладать над социальным. Такая схема мышления подтверждает гипотезу о наличии упрощенного восприятия действительности и соответствующих действий. В то же время новая кора стремится управлять этими структурами.
Но, видимо, множественность соотношений между тремя частями мозга у различных людей ведет и к множественности поведения – близкого к животному или социальному. Сложный мозг ведет и к сложному, зачастую нелогичному поведению человека. Как отмечает К. Саган, развитие мозга человека происходит «изнутри – кнаружи», проходя последовательные стадии от «рептильного» мозга через лимбическую систему к новой коре.
Эти три части триединого мозга названы в соответствии с их определяющими функциями: неокортекс – это когнитивный (познавательный) мозг; лимбическая система – эмоциональный мозг [2, 8]. «Рептильный» комплекс можно назвать «ритуальный» или «агрессивный» мозг. Вместе с тем известно деление на конечный мозг, промежуточный мозг, средний мозг, мозжечок, ромбовидный мозг, спинной мозг, вегетативные и спинальные ганглии [6].
Для оценки влияния сложной структуры мозга на поведение человека наибольший интерес представляет не деление мозга (как и любое деление, оно весьма условно), а степень влияния более древних структур на восприятие и поведение. Эти структуры занимают сравнительно небольшой объем мозга, но существенно влияют на его работу. Многочисленные функции мозга человека – это продукт его длительного развития – от простейшей диффузной нервной системы к ассоциативной коре (рис. 6.7.3). Нервная система обычного нормального человека склонна к построению четких, емких, связных, непротиворечивых, предсказательных моделей внешнего мира, к тому же обладающих притягательной силой. Эту систему называют изящной, красивой. Исторически, эволюционно сложившаяся система самовознаграждения, предполагающая получение тяжкой ценой «божественной искры Радости» (слова из оды Шиллера «К радости»), в результате разветвления получила негативную часть – мгновенное получение радости без каких-либо затрат, искусственное порождение прекрасного. По-видимому, процессу переработки информации в мозгу можно приписать свойство «калогенности» (от греческих слов «калос» – прекрасный + «генезис» – порождение), порождения прекрасного (рис. 6.7.4) [7]. Но сложный, триединый мозг порождает и «негагенность» (от греч. «нег/ативус/» – отрицательный) как негативную часть бинарной множественности.
Рис. 6.7.3. Развитие мозга и его сложная структура
Закрытые более новыми слоями древние участки мозга сохраняются, так как, очевидно, они не могли быть исключены в процессе эволюции: они контролировали важнейшие функции, обеспечивающие жизнь и выживание – двигательные, физиологические, равновесие, координацию движений, и др. Поэтому информация в кору больших полушарий поступает по нескольким каналам, и не одновременно. Эту интереснейшую особенность работы мозга Ф.А. Ата-Мурадова [1] называет гетерохронностью.
В протекании процесса мышления велика роль страстей. Страсти – это эмоции; интересно коснуться первичных эмоций человека и их анализа.
Рис. 6.7.4. Калогенность и негагенность мозга
Среди первичных эмоций практически всеми исследователями выделяется неравное количество позитивных и негативных: так, П. Экман выделяет 6 первичных эмоций (гнев, страх, отвращение, удивление, печаль и радость), из них только две – позитивные (третья часть). Дж. Грей рассматривает три основные эмоции – ярость – ужас, тревогу и радость, то есть треть – позитивна. Р. Вудвортс предложил 10 основных эмоций – любовь, счастье, веселье, удивление, страх, страдание, гнев, решимость, отвращение, презрение, то есть три с небольшим эмоции можно считать позитивными. Групповое семантическое пространство эмоций включает в себя больше негативных (ужас, тоска, страх, отчаяние, горе, печаль, тревога, растерянность, гнев, отвращение, волевое усилие) и меньше позитивных эмоций (радость, восторг, уверенность, спокойствие) [10]. Такое соотношение с преобладанием негативных, тревожных эмоций убедительно свидетельствует о «животных» истоках эмоций. Оно интересно с точки зрения представления об эмоциональной сфере животных: оказывается, животные (по крайней мере, высшие) живут в постоянном тревожном состоянии, их жизнь заполнена негативными эмоциями, вызванными поиском пищи, защитой от нападения, поиском надежного укрытия, заботой о потомстве, и пр. Хотя и у животных бывают вполне определенные периоды преобладания позитивных эмоций, – например, время отдыха, игр. Именно такое соотношение эмоций унаследовано человеком. Поэтому, очевидно, и у первобытных племен преобладали негативные эмоции, которые постепенно все более настойчиво требовали уравновешивания позитивными, приятными. Человек стремился к большей упорядоченности, обусловленности, осмысленности в непонятном и полном тайн и угроз внешнем мире. Слабо защищенный от множества врагов и природных воздействий, впервые познающий всю сложность и многогранность мира, человек выживал и защищался также и с помощью представления об упорядоченности мира и его хорошей приспособленности к нуждам человека. Отсюда появились и стали расти многочисленные потребности и вызванные их удовлетворением позитивные эмоции, призванные уравновесить и перевесить негативные эмоции. Можно ли считать эмоции, связанные с многочисленными направлениями удовлетворения, самовознаграждения, полученными в процессе творческой деятельности, новыми позитивными эмоциями (например, удовлетворение ученого, композитора, поэта, музыканта, художника, и т. д., при высшем творческом достижении). Очевидно, это – ранее неизвестные эмоции, которые вряд ли можно оценить понятием «радость» или «счастье», это – новые эмоции, которые ждут своего наименования и которые будут уравновешивать бинарную множественность эмоций.
В то же время эмоции имеют и биохимическую природу: уже выделены отдельные комплексы гормонов, пептидов, медиаторов, связанных с эмоциями. Так, например, дефицит норадреналина проявляется депрессией тоски, а недостаток серотонина – депрессией тревоги [1]. Но, с другой стороны, депрессии тоски и тревоги вызываются в первую очередь негативными внешними воздействиями на человека, что вызывает изменения в биохимических процессах: это – прямые и обратные связи в механизмах управления. Известно, что некоторые вещества и воздействия улучшают настроение, избавляют от негативных эмоций (и, следовательно, от некоторых греховных страстей?). Интересно, что и по отношению к эмоциям исследователями предлагаются упрощенные решения: дается ограниченное число четко разделенных эмоций (хотя в действительности они сложны, взаимосвязаны и наслаиваются), изучаются прямые ответы организма на введение некоторых веществ и сразу даются предложения по «улучшению» эмоционального состояния, и пр. В реальном организме человека сложные эмоциональные состояния тесно связаны с бинарным множеством воздействий внешнего и внутреннего мира, и негативные эмоции так же необходимы организму, как и позитивные. Недавно, например, американскими психологами было выявлено, что всячески поощряемое в США принудительное насаждение позитивного мышления, принудительный оптимизм, проявляющийся в неизменной улыбке и притворной приветливости, провоцируют глубокую внутреннюю депрессию.
Множество отрицательных эмоций является древней, животной особенностью эмоциональной (тревожной, связанной с выживанием среди враждебной природы) сферы животных предков, тогда как небольшое число положительных эмоций (страстей) – это более новая часть эмоциональной сферы, развившаяся и продолжающаяся развиваться у HomoSapiens. Например, три важных отрицательных эмоции вполне определенно связаны с древними структурами мозга – миндалиной и гиппокамп – септумом. Мир страстей закреплен, очевидно, в самых древних, «животных» отделах мозга человека, а новая кора может только в определенных пределах контролировать деятельность R-комплекса и лимбической системы. Именно поэтому страсти так слабо управляемы, человек сильно подвержен страстям, и далеко не всегда способен подчинять их себе. Страсти вообще, и греховные страсти в том числе, – это эмоции, унаследованные человеком от мира животных, поэтому они не только прочно закреплены в поведении, но и недостаточно поддаются контролю со стороны новой, «человеческой» коры. Можно предположить, что древние и старые структуры сложного мозга, несмотря на их небольшой объем, существенно влияют на восприятие действительности, ее анализ и мышление в целом. Новые структуры мозга выросли из старых, что еще более объединяет их. Ряд авторов считает, что неокортекс образовался от древней коры – обонятельного мозга, другие – что он произошел в результате дифференциации структур старой гиппокампальной коры. В [1] отмечается возможность формирования неокортекса под действием двух видов афферентаций – внешней и внутренней, соматической. Поэтому «новые» структуры могут быть названы так только несколько условно, на самом деле это выросшие «прогрессивные» области древнего мозга, при этом производные первичной коры (гиппокамп, перегородка, миндалина) не теряют своего значения. Известно, что еще у древних примитивных рыб конечный «обонятельный» мозг образовал два полушария – будущие полушария большого мозга [3]. В любом случае новые и старые, древние и древнейшие, структуры мозга тесно взаимосвязаны, что влияет на процесс восприятия, мышления и поведения человека. Филогенез мозга оказывает основополагающее влияние на его деятельность. Человек в процессе эволюции получил весьма консервативный и чрезвычайно сложно устроенный орган управления – мозг с наслоениями сохранившихся древних и более новых структур, в котором последующие слои, отвечающие за все более сложные органы и действия, взаимосвязаны и, видимо, контролируются в той или иной степени всеми предыдущими слоями. Мозг содержит в себе, как археологический срез, всю историю эволюции человека, но при этом все древнейшие, древние, старые и более новые слои, работают и взаимодействуют. Хотя И.П. Павлов полагал, что кора больших полушарий в процессе исторического развития организма все более и более подчиняла себе деятельность всех нижележащих центров мозга, и у высших млекопитающих и человека стала главным «распорядителем и распределителем всей деятельности организма», в процессе восприятия импульсов от органов чувств и выдаче решений взаимозависимо участвуют почти одновременно многие более древние структуры [1, 6, 8 и др.]. Среди этих структур множество таких, чьи функции познаны пока недостаточно. Причины этого – и то, что мозг человека изучается мозгом упрощенно мыслящего человека, и отсутствие надежных экспериментальных методов исследования функций множественного мозга без отключения его частей, и необычайная сложность строения мозга. Возникновение новой коры не было внезапным, отменившим все предыдущие структуры, которые достаточно успешно руководили животными предками. В [6] отмечается, что изменения мозга в процессе эволюции носят в большей степени количественный характер, увеличиваются относительные размеры мозга и его долей, что связано с усложнением функций, развитием психики и обучением. Вместе с тем в нервной системе человека не выявлены морфологически принципиально качественные признаки, которые отличали бы его мозг от мозга крысы или обезьяны. Поэтому общая схема строения нервной системы у человека и многих животных отличается гораздо меньше, чем сами эти организмы [6]. Новая кора стала надстройкой над предыдущими «животными» структурами, включившей в себя всю нервную систему. Сознание животных было в основном эмоциональным, оно носило яркую эмоциональную окраску, так как вся информация в первую очередь обрабатывалась в виде эмоций. Если учесть гораздо более древнюю и надежную связь лимбической системы и других древних отделов мозга с органами чувств (детекторами) и органами тела (эффекторами), то можно предположить, что и после образования новой коры все сигналы проходят по тем же каналам через эти структуры (см. рис. 1.5.1 § 1.5).
При этом древние системы являются своего рода фильтрами, добавляющими к мыслям чувства, к сознанию – эмоции. Все осознанное в мозгу, все мысли «окрашиваются», сопровождаются ощущениями, эмоциями. Какова связь новой коры и более древних систем, как получилось, что человеческое мышление окрашивается более древними эмоциями? В функции новой коры входят когнитивные операции – мышление, воображение, запоминание, желание, причем все эти процессы делятся на неосознаваемые и осознаваемые (в категорию бессознательных включают досознательные – биологические потребности, безусловные рефлексы, подсознательные процессы – стереотипы, и сверхсознание – интуицию [9]).
В процессе эволюции, как считается, значение и функции отдельных структур мозга неоднократно менялись, что приводило к усложнению и наслоению структур (например, гипофиз был вначале у древних рыб фоторецепторным органом, но затем утратил эту функцию; полушария вначале были выростами «обонятельного мозга») [9]. В то же время известны древнейшие и консервативные обонятельные структуры. Если более древние структуры нервной системы не исчезают (не полностью исчезают) по мере ее совершенствования и роста сложности, то можно считать, что в ходе эволюции происходило наслоение новых структур, и в мозгу человека сохранилось множество нервных систем его предков.
Считается [2], что подтверждением этого служит, например, взаимодействие в передаче информации двух классов информационных молекул – медиаторов (появившихся намного позже и передающих информацию на близкое расстояние от нейрона к нейрону) и пептидов, действующих на большие расстояния по химическому адресу. Эволюционно более поздняя синаптическая система тесно взаимодействует с древней пептидергической системой. Эмоции – более древние психические процессы, чем сознание и мышление, они интегрируют в себе соматические, вегетативные и субъективные компоненты. Казалось бы, за эмоции должны быть ответственны только структуры лимбической системы, но это не совсем так. Например, миндалина получает сигналы от всех сенсорных систем и ответственна за эмоциональное и социальное поведение, но интенсивность и знак эмоций зависят и от работы передних отделов новой коры и гиппокампа [2]. «Нейронные сети, представляющие эмоции, распределены по многим структурам мозга» (рис. 6.7.5) [2].
Рис. 6.7.5. Протекающие в мозгу осознаваемые и неосознаваемые процессы
В восприятии, создающем константный экран внешнего зрительного поля, участвует множество структур. Если древние отделы мозга сохранились, то не продолжают ли они создавать упрощенные, целиком «животные» картины внешнего мира? Можно определенно утверждать, что это справедливо в отношении эмоционального восприятия мира. Показанные ниже зрительные пути человека от зрительных нервов сетчатки глаз подходят вначале к древним структурам – ядрам верхних бугров четверохолмия среднего мозга (не минуя ретикулярной формации), к ядрам латерального коленчатого тела таламуса, к супрахиазмальным ядрам гипоталамуса и к ядрам глазодвигательных нервов. В конечном итоге, пройдя массу промежуточных структур, сигналы достигают париетальной (теменной) коры, где и создается «экран внешнего зрительного поля». Каковы функции древних структур на этом сложном пути? Интересно, как же распределяется работа между древними и новыми отделами мозга по созданию сенсорных модальностей? Ведь сенсорные модальности должны восприниматься как ощущение сразу, параллельно, не менее чем в двух отделах мозга, – например, в новой коре и в миндалине?
Переработка зрительной информации у человека и многих других животных происходит различно, в ней участвуют иногда разные критерии, и один и тот же (реальный) мир предстает различным. Что, кроме известных «переключений» [1, 2], происходит с сигналами в древних структурах? Можно полагать, что в них поступающая информация интерпретируется вначале с использованием критериев самых древних предков, затем, – менее древних, и так далее, вплоть до человека. То есть в этих отделах мозга создаются целиком «животные» картины внешнего мира, существенно отличающиеся от конечного экрана внешнего зрительного поля в париетальной коре. Возможно, эти картины становятся видимыми, когда снимается руководящее действие коры больших полушарий, – в экстремальных обстоятельствах, если идет речь о жизни человека, либо в сновидениях.
Если древние части мозга по-прежнему создают параллельные зрительные, звуковые и другие образы внешнего мира, причем более древние картины служат только для сопоставления с новыми, то, возможно, в экстремальных, критических условиях они могут проявиться более определенно. Например, у впадающего в ярость человека существенно меняется зрительный образ врага, – поле зрения сужается, в нем виден только ненавистный враг, который должен быть повергнут. В сильном горе представляется «небо с овчинку», то есть зрительное поле сужается. Не включаются ли в этих экстремальных случаях «животные» зрительные образы с помощью сильных эмоций? Тогда R-комплекс может подавлять другие образы, и человек может совершать недопустимые поступки, преступления.
Возможно, деление мозга на конечное число частей (3) условно, на самом деле частей больше. Так, постоянно меняется число структур, относимых к лимбике. Есть древние части мозга, которые отвечают за вполне определенные системы организма животного (например, тот же гипофиз, контролирующий деятельность желез внутренней секреции). Все органы чувств были связаны с древними отделами мозга, например, с миндалиной. В то же время сейчас все они соединены и с участками новой коры, которая, в свою очередь, связана с древними структурами.
Восприятие сенсорных модальностей (зрительных, звуковых, вкусовых, запаховых) зависит от того, в какой отдел мозга поступают однотипные сигналы – нервные импульсы. Древний отдел мозга предка человека воспринимал, например, зрительные образы внешнего мира. Предок эволюционировал, органы и их функции усложнялись вместе с мозгом, появлялись новые, более сложные структуры мозга. Но при этом сохранялись и старые структуры, соединяемые с более новыми. Рецепторы сенсорных систем частично изменялись, не наслаиваясь друг на друга (глаз, ухо), тогда как в мозгу сохранялись древние отделы. Зрительные сигналы идут по нервным волокнам зрительного тракта с переключениями в более древних структурах, – например, в верхних буграх четверохолмия среднего мозга, в таламусе, и т. д. Сигналы идут к первичной (стриарной) зрительной коре, к вторичной зоне, проецируются к подушке таламуса, к лобной коре. Сигналы от всех сенсорных систем идут в такие древние отделы мозга, как миндалина; в мозжечке проецируются афферентные (центростремительные) пути от зрительных, слуховых и др. рецепторов.
Продуктом деятельности самого мозга, сохранившего в зрительной памяти многих структур многие, в том числе и полностью «животные», образы (зрительные, эмоциональные, и др.) являются сновидения. В них человек может не только предстать животным, но и выполнять действия, свойственные только животным. Так же создаются эмоциональные представления, картины, образы, гештальты. В древних отделах мозга формируются целиком «животные» образы, которые иногда, в экстремальных случаях, подавляют «человеческие» образы. В этих случаях поведение человека и его эмоциональное реагирование становится целиком животным, и чем более древние структуры мозга превалируют в формировании образов, тем более «древним» и «животным» становится реагирование. Оно может иметь полностью преступный характер с точки зрения современной морали.
В [1] отмечается, что первичный образ в древнейших структурах мозга создается без участия коры больших полушарий. При этом простейшие и полезные поведенческие системы формируются как последовательные экраны. «Дефинитивный (вполне развитой) вызванный потенциал в коре взрослого животного является сложным, физиологически гетерогенным образованием, состоящим из нескольких восходящих возбуждений, имеющих различный генез и разный филогенетический возраст» [1]. Гетерохронизм заметен и после рождения, в процессе роста мозга.
Высшая нервная деятельность коры головного мозга человека связана с мышлением, речью, способностью к логическому и абстрактному мышлению. Судя по ее наименованию, именно она должна определять всю деятельность человека. Но это было бы возможно только при идеальной эволюции мозга, когда в нем отсутствовали бы древние, полностью «животные», отделы. Их мощное влияние подчеркивается, например, структурой ретикулярной формации, две афферентные системы которой проходят во все слои коры больших полушарий. Древние, ответственные за эмоции, структуры производят эмоциональную оценку информации с точки зрения ее полезности, нейтральности или негативности для организма, эмоционально окрашивая ее.
Описанные выше особенности работы отделов мозга приводят к интересным закономерностям деятельности сложного, многослойного мозга человека:
1. Отдельные древние части мозга не совсем одновременно получают те же сигналы сенсорных систем, что и новая кора. Импульсы в кору больших полушарий поступают по нескольким каналам и в разное время.
2. Осознаваемые и неосознаваемые ощущения (зрительные, звуковые, вкусовые, запаховые и др.) возникают не менее чем в двух структурах мозга, куда поступают сигналы от рецепторов.
3. Более древние структуры мозга фильтруют (анализируют) информацию и сообщают новой коре ее окраску, интегрирующую в себе субъективные, соматические и вегетативные компоненты.
4. Роль этой окраски, включения эмоций в мышление, очень велика. Древние структуры мозга добавляют к рациональному, далекому от чувств мышлению яркие эмоции, приятные или неприятные для человека и потому позволяющие легко оценить информацию, как правило, с дуальных позиций. Окраска мыслей чувствами может играть и позитивную, и негативную роль.
5. Очевидно, далеко не любая информация может быть окрашена чувствами. Если информация полностью нейтральна для человека (например, 2?2 = 4), то ей и не будут сообщаться чувства, хотя подобная, но более сложная, формула для математика при ее выводе может звучать как прекрасная поэма («поэзия науки»). Степень нейтральности информации и необходимость ее окраски оценивает, видимо, лимбическая система, а степень новизны – гиппокамп. Древняя кора сообщает наивысшим «человеческим» и высококультурным достижениям новой коры яркую эмоциональную окраску, вознаграждающую человека за эти достижения.
6. Возможны, очевидно, и противоречивые сообщения, поступающие одновременно от древних и новых структур мозга после поступления в них информации от рецепторов. Это может вызвать одновременное наличие двух решений мозга, не способного принять одно решение. Тогда человек может ощущать противоречивость и раздвоенность мышления. Вероятно, возможны следующие варианты поступления противоречивых сигналов: безусловное подавление одной информации (например, агрессивности), борьба несовместимых сигналов, например, от лимбики и R-комплекса, принадлежащих животным – врагам (вплоть до расщепления сознания), усиление совместимых сигналов от разных структур (например, касающихся пищевого или полового влечения).
7. Важна оценка значимости воспринимаемых событий. Сигналы поступают одновременно через ретикулярную формацию, таламус, гиппокамп, миндалину и гипоталамус к лобной коре. Древние структуры стоят на пути сигналов от рецепторов и определяют их значимость. «Животные» структуры участвуют в оценке значимости «человеческой» информации.
Проблемы, которые связаны с филогенезом мозга, требуют глубокого изучения, хотя вряд ли будут решены с использованием современных, далеко не идеальных, методов исследований (исследование функции по отсутствию функции, то есть при исключенном разными способами из процесса деятельности участке мозга, и прочие упрощенные способы, ориентированные на упрощенное мышление и позволяющие получить дуальные ответы «да – нет»). Филогенез мозга определяет его чрезвычайно сложную работу, в том числе степень влияния древних структур:
1. Возможно, кортикогенез связан с ростом, прогрессом, дифференциацией структур старой и древней коры (это подтверждается, например, связью всех слоев новой коры с ретикулярной формацией). При этом структурная разница мозга человека и высших животных не велика [6]. Тогда новая кора не может считаться структурой, принципиально отличающей человека от остальных животных.
2. В разные отделы мозга поступают одни и те же импульсы от органов чувств, при этом импульсы идут и в древние отделы мозга, которые до появления новой коры успешно создавали необходимые для животного ощущения. По-прежнему ли эти структуры создают зрительные и другие образы, и если создают, то каковы эти образы, отличаются ли они от создаваемых новой корой? Известно, что и зрение, и слух, и другие чувства многих животных существенно и иногда принципиально отличаются от человеческих (преобладание разных длин волн, частот и пр.). Как соотносятся «животные» и «человеческие» образы? Судя по данным исследований, эти образы сопоставляются для выработки решения [1, 2].
3. Учитывая наличие параллельных, древних и новых, структур мозга, ответственных за одни и те же участки деятельности (зрение, слух, и пр.), не происходит ли отмирание старых структур? Или же все древние структуры настолько прочно и надежно закреплены, что это затрудняет переход к «социальному» человеку? «Животные» отделы мозга будут всегда сообщать «человеческим» мыслям, в том числе и абстрактным, «животную» окраску.
4. Не полностью выяснена функция «маленького» мозга – мозжечка, (называемого «копией» – «smallreplica» больших полушарий [6]) и похожего по строению на большие полушария мозга (два полушария, соединенные «червем», извилины, снаружи – серое вещество, внутри – белое, почти то же множество каналов поступления информации, и пр.)? Не отражаются ли в этом маленьком параллельном мозгу картины мира?
5. Необычайно интересна роль ретикулярной формации (сетевидного образования центральной части продолговатого и среднего мозга), представляющего собой густую сеть нервных волокон с клеточными телами. Ее тесная связь с новой корой больших полушарий специфической и неспецифической афферентными системами, имеющими разные окончания в разных слоях коры, полностью подтверждает образование больших полушарий новой коры из более древних отделов мозга в результате их разрастания. Новая кора может только условно считаться принципиально новым образованием.
6. Почему в мозгу два полушария, если функциональная асимметрия наблюдается далеко не у всех, и человек, следовательно, мог бы жить и без этой асимметрии? Только ли для создания объемной зрительной и слуховой картины? Но тогда была бы необходима только часть двух полушарий, а остальные отделы были бы в единичном числе. Но в мозгу есть два гиппокампа, два полушария мозжечка, и т. д.
7. Действительно ли кора больших полушарий «подчиняет» себе деятельность древнейших и древних отделов мозга, или все они работают в тесном взаимодействии, одновременно оценивая информацию? Насколько велика и неизменна роль древних структур, не произойдет ли их медленное отмирание при предполагаемом переходе к «социальному» человеку? [10]. Или переход будет нереален вследствие прочного закрепления древних структур?
8. Как взаимодействуют рецепторные и эффекторные центры, расположенные в самых разных структурах мозга, – например, в продолговатом мозгу, варолиевом мосту, в мозжечке, в гиппокампе, в миндалине, в гипоталамусе? Например, гиппокамп получает афферентацию от всех сенсорных систем, но после «переключений» и обработки информации в местах переключений [1, 6]. Не являются ли многочисленные «переключения» импульсов одной из причин склонности к дуальному мышлению (переключение, видимо, происходит по принципу «да – нет», как в переключателе?).
9. При очень густой сети нервных волокон, по которым проходят импульсы, вокруг волокон образуется переменное магнитное поле, которое в свою очередь возбуждает импульсы в близко прилегающих волокнах. Не служат ли эти «вторичные» импульсы дополнительными источниками информации для множества структур мозга?
10. В течение длительного времени размер мозга не растет, хотя кора больших полушарий является функционально наиболее сложным отделом серого вещества, а ее самые новые слои, ответственные за наиболее сложные и, по-видимому, самые «человеческие» функции, расположены в тонком верхнем слое коры. Казалось бы, должна быть возможность для роста этого тонкого «высшего» слоя, но он ограничен размером черепной коробки, который, как считается, не может расти вследствие невозможности рождения ребенка с более значительным объемом черепа [9]. Но пространство внутри черепной коробки занято древними и старыми структурами, функции которых зачастую параллельны и дублируются в той или иной степени новой корой.
11. Как мышление, так и мозг, в определенной степени несовершенны. Насколько реально вмешательство в столь важный и в то же время не растущий и не эволюционирующий в благоприятном направлении орган? Человек в соответствии с особенностями упрощенного мышления не склонен к предвидению всех последствий вмешательств, и поэтому будет пытаться «улучшить» мозг со всеми вытекающими негативными последствиями («яркие» и недопустимые с разных точек зрения предложения в этом направлении см., например, в [9]).
12. Будет ли когда-либо изучена работа столь сложно организованной структуры, как человеческий мозг, если изучающий его человеческий мозг склонен к упрощенному «дуальному» мышлению? Оно уже проявилось в исследовании мозга по принципу «да – нет», то есть по исключению из работы одного из отделов мозга и анализу изменившегося поведения человека.
Особенности строения и работы мозга человека поддерживают склонность к быстрому и упрощенному оперированию с минимальным количеством знаковых стимулов, к упрощенному мышлению, к дополнению всего мышления чувствами, и в этом процессе взаимозависимо участвуют древнейшие, древние и более новые структуры.
Возможно, было бы лучше для гуманной коэволюции человека и естественной природы планеты, если бы кора больших полушарий действительно руководила другими отделами мозга, если бы эмоции полностью контролировались ею. Но это существенно обеднило бы восприятие и жизнь человека. Красочные эмоции, унаследованные от животных – предков, ярко украшают жизнь, в том числе и самые высшие формы творчества («Ай да Пушкин, ай да сукин сын!»). Можно сказать, что все эмоции нужны (например, такая сложная эмоция, как печаль). Это – неустранимая множественность, необходимая для развития и для жизни.
Еще раз подчеркнем удивительное строение многослойного мозга человека – наличие в многослойном мозгу «всеживотного» древнейшей части – мозга рептилий; мозга высших млекопитающих (лимбической системы); новой и самой крупной части – неокортекса. Неокортекс не руководит в полной мере низшими отделами мозга; такую ситуацию обеспечивает ретикулярная формация – древний контролер. Преобладание решений отделов мозга, влияющих на поведение человека, не постоянно: у разных людей могут интенсивнее проявляться функции более древних отделов и подавляться решения неокортекса, при ограниченном контроле с его стороны. Это ведет к существованию бесчисленного числа вариантов триединого мозга, в том числе и элементов недопустимого для человека агрессивного и преступного поведения обладателя мозга с превалированием функций R – комплекса (агрессия, поддержание иерархии и пр.) и лимбики (эмоции, злость, и пр.) (рис. 6.7.6).
Заключение. Удивительный многослойный головной мозг человека – это мозг «всеживотного» (по С.Н. Булгакову), называемый по числу трех крупных и важных отделов «триединым мозгом» [9]. Несколько условно в человеке присутствуют, уживаются и одновременно (и зачастую противоречиво, так как принадлежат в природе к врагам) влияют на его поведение и рептилии, и млекопитающие, и человек.
Рис. 6.7.6. Условный триединый мозг и личности, соответствующие превалированию решений трех отделов мозга – ученый (неокортекс, рациональное мышление), эмоциональный человек (лимбика, яркие эмоции), тиран (рептильный комплекс, агрессия)
По нашему мнению, противоречивость решений этих отделов мозга, принадлежащих в природе животным – врагам, может вести к подавлению их решений, или к борьбе, что влияет на психофизиологическое состояние человека, вплоть до расщепления сознания. Расщепление сознания – это противоречивые решения древнейших и древних структур головного мозга, осознаваемые новой корой. Влияние на поведение человека решений разных отделов мозга не может быть постоянно: у разных людей могут подавляться или, напротив, поддерживаться решения более древних отделов, при ограниченном контроле со стороны неокортекса (для этого он накрыт ретикулярной формацией, сетью, связанной с древнейшими структурами). Это обстоятельство позволяет утверждать, что склонность к преступному поведению может быть задана структурой мозга, подавлением мирных, гуманных решений новой коры при их контроле древними структурами – R-комплексом (агрессия и пр.) и менее – лимбикой (ярость и пр.). Тогда преступник может быть не виновен в совершении преступления, так как его подвигла на это структура его мозга (он – заложник филогенеза своего многослойного мозга). Вероятно, нужен научно обоснованный пересмотр отношения общества к таким преступникам.
Библиографический список
1. Ата-Мурадова Ф.А. Развивающийся мозг: системный анализ. – М.: Медицина, 1980. – 296 с.
2. Данилова Н.Н. Психофизиология. – М.: Аспект-пресс, 1998. – 373 с.
3. Ичас М. О природе живого: механизмы и смысл. – М.: Мир, 1994. – 496 с.
4. Лоренц К. Оборотная сторона зеркала. – М.: «Республика», 1998. – 493 с.
5. Мысль в поисках души. – М.: «Зеленый мир», 1999. – № 26
6. Оленев С.Н. Конструкция мозга. – Л.: Медицина, 1987. – 208 с.
7. Ренчлер И., Херцбергер Б., Эпстайн Д. и др. Красота и мозг. Биологические проблемы эстетики. – М.: Мир, 1995. – 335 с.
8. Роуз С. Устройство памяти. От молекул к сознанию. – М.: Мир, 1995. – 380 с.
9. Саган К. Драконы Эдема. Рассуждения об эволюции человеческого разума. – М.: Знание, 1986. – 256 с.
10. Тетиор А.Н. Упрощенно мыслящее человечество в сложном мире природы. – М.: РЭФИА, 2001. – 213 с.