Научная электронная библиотека
Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания
3.1. Ноосферно-экологический императив как духовная основа устойчивого развития
В информационную эпоху устойчивость общества зависит от степени развития нравственной ответственности науки как социального института. Сегодня наука ассоциируется не только и не столько с процессом созидания, сколько с разрушением. Появляется опасность уничтожения культуры народов с помощью интерактивной информации. Трагедия современной науки, приобретающей все более и более технократический характер, состоит в том, что она становится технонаукой, а разум, не отягощённый духовно-нравственными ценностями, может повести общество по тупиковому направлению. Необходим новый союз между наукой и обществом в целях устойчивого развития. Наука должна рефлектировать социально детерминированные цели устойчивого развития, а общество повышать спрос к науке и одновременно обеспечивать условия для ее развития. Необходимо изменение роли и существа современной науки. Наука о природе должна стать наукой о человеке и наоборот, что предполагает духовно-нравственное её наполнение.Устойчивое развитие общества немыслимо без совершенствования человека, то есть его духовного возрастания по меркам высшего идеала. В свете русской философской традиции требование устойчивого развития предстает как нравственный императив, как требование сохранения и совершенствования жизни. Поэтому духовное общество - это общество моральное, где частное своекорыстие ограничивается в интересах блага целого. Это общество всеобщей гармонии, которое опирается на цельное знание и определяется высшими нравственными потребностями. Систему ценностей можно условно разделить на два уровня. Низший уровень - это материальные блага и социальные ценности. Высший уровень иерархии ценностей - это нравственный закон. Он ограничивает и контролирует низшие уровни иерархии, и в этом смысле выступает как «сверхценность», как мера всех вещей. Человек есть духовное (свободное) существо именно в силу своей способности прислушиваться к голосу нравственного закона как исходного императива.
Стратегия устойчивого развития требует отказа от тех социальных институтов и систем ценностей, которые поощряют и стимулируют рост материального потребления и несправедливое распределение ресурсов.
Устойчивое развитие предполагает смену целей и ориентиров в направлении развития современного общества, то есть переход от материальной цивилизации к духовной. Материальная цивилизация - это такой общественный строй, где материальная сила имеет основополагающее значение для поддержания социального порядка, а в системе ценностей, безусловно, доминируют потребительские приоритеты и экономические интересы человека. Духовная цивилизация - это такая ступень развития информационного общества, где господствует ориентация на высшие «бытийные» ценности, царит нравственный закон. Духовная цивилизация есть глобальное экологоориентированное общество, ибо духовность, экология и глобализм - вещи одного порядка. Словом, духовная цивилизация есть информационное общество с устойчивым развитием.
По мере своего развития общество изобрело много способов регуляции поведения человека: правовой, административный, и др. Однако уникальной формой регуляции является моральный способ. Он не нуждается ни в каком организационном подкреплении в виде карательных органов и т.д. Моральное регулирование осуществляется в основном через усвоение индивидом соответствующих норм и принципов его поведения. Иначе говоря, моральные требования определяются тем, насколько они стали внутренним убеждением отдельного человека, неотъемлемой частью его духовного мира, насколько они встроены в механизм мотивации его поведения. Такой регулятор поведения можно считать самым надежный из всех возможных. Что касается основного принципа нравственного поведения человека, то в его основе помещена определенная универсальная система нравственных ценностей, основанных на базе всеобщей нравственной максимы или императива.
Согласно правилам языка, «императив», или повелительное наклонение, одно из значений категории наклонения. Форма императива выражает просьбу, приказ, совет. С помощью императива говорящий сообщает о своем желании, чтобы то или иное действие было выполнено кем-то или, наоборот, не выполнялось. Важная особенность императивного высказывания состоит в том, что оно является одновременно и сообщением и действием: говорящий не только сообщает о своем желании, но и пытается заставить адресата его выполнить.
В целом для императива характерно наличие временных разновидностей, потому что в его семантике исходно заложено значение будущего времени, так как говорящий не может хотеть, а главное добиваться совершения действия по отношению к прошлому. Уточняя отношение закона ко времени, можно отметить, что закон, правило, норма и т.п. есть нечто данное и уже имеющее место к моменту, когда субъект только еще готовится совершить поступок. Закон, возникший после или во время совершения поступка, не является законом этого поступка, другими словами «закон не имеет обратной силы».
Таким образом, можно отметить, что закон находится в прошлом, дан до субъекта с его целями и поступками. К прошлому относится не сам закон, а его установление - то есть акт утверждения неких норм и основоположений. Сам закон только распространяет норму дальше, на настоящее время. Таким образом, во временном аспекте, закон есть связь (некогда имевшего место) прошлого с настоящим.
Учение об императиве было разработано И. Кантом. Согласно И. Канту императивы суть только формулы для выражения отношения объективных законов воления вообще к субъективному несовершенству воли того или другого разумного существа, например, воли человека (см.77). Никаких императивов не нужно лишь святой божественной воле, т.к. хотя совершенно добрая воля также подчиняется объективным законам (добра), но на этом основании нельзя было бы представлять ее как принужденную к законосообразным поступкам, так как она сама собой, по своему субъективному характеру, может быть определена только представлением о добре.
Следует подчеркнуть, что в целом назначение императива заключается в обосновании закона выживания, т.е. другими словами ключевым для человека является лишь один императив - императив выживаемости, остальные лишь выступают в виде его разновидностями. Основными императивами являются следующие типы императивов:
1 - нравственный, существующий на протяжении многих тысяч лет. Он объединяет воедино все имеющиеся моральные составляющие, являясь их квинтесенцией, и обычно включается в разнообразные религиозные заповеди. Вершиной нравственного императива является категорический императив И. Канта «Поступай так, чтобы максима твоей воли могла в то же время иметь силу принципа всеобщего законодательства» (78; С.347). Данный тип императива позволяет регулировать взаимоотношения между людьми внутри общества и является основой для его выживания.
2 - экологический, являющийся разновидностью нравственного, призванный упорядочить взаимоотношения между человеком и природой. Он также является регулятором человеческой деятельности, позволяя органично вписаться человеку в окружающий мир, как правило, на основании природных законов.
С древнейших времен в основе отношений человек - природа существовала определенная система запретов и ограничений, и экологический императив выступал основным регулятором жизнедеятельности человека в его отношении с природой. Рассмотрение сущности экологического императива какой-либо эпохи невозможно без учета мировоззренческих парадигм изучаемого периода, его коэволюционных особенностей.
Поэтому неудивительно, что вначале экологический императив органично включался в религиозные верования человека. Например, в эпоху первобытного строя отношения с природой складывались через призму анимизма, то есть человек, по словам Н. Бердяева (23), не мог научно познавать природу и технически овладеть ею, пока природа представлялась ему населенной демонами и духами, от которых зависела его жизнь, и, следовательно, нарушение природной гармонии грозило человеку самым страшным из возможных наказаний - Божественной карой.
В античности, в связи с антропоморфизацией и этизацией всей действительности, система запретов, регулирующих поведение человека в отношении с природой, играла в жизни общества, по мнению В.Р. Бганба, определяющую роль. Однако с усилением хозяйственной деятельности в Древней Греции все больше происходил процесс отделения богов от природы, и поэтому она все более ценилась в качестве предмета утилитарного пользования. Согласно положению Протагора «человек - мера всех вещей» все в природе должно оправдываться посредством связи с целями человека. Эту мысль подтверждает Аристотель, отмечая, что растения существуют ради живых существ, а животные - ради человека.
Уже древние римляне продемонстрировали способность использовать ресурсы природы в своих интересах. Они рассматривали природную среду так, как если бы она была одной из захваченных провинций.
Средневековое христианство с одной стороны освободило человека от религиозно обусловленной природы и дало ему основание думать, что природа отдана в его распоряжение Богом, а с другой не отвергалось положение, что все сотворенное Богом совершенно и прекрасно, а сама природная гармония должна сдерживать ее преобразования.
Новое время, где и берет начало эксплуатация природы - это эпоха торжества индивидуализма и субъективности, время подъема невероятной свободы. Человечество вступило в новую эпоху с идеей создания царства Божьего на земле. Статус природы определялся отношением к ней, как к безупречной исполнительнице человеческих желаний. Эксплуатация природы становится нормальной каждодневной деятельностью, а достижения в области ее покорения празднуются как победа над ее силами.
В XX-м веке на первое место вышли представления об универсальном эволюционизме, основанном на представлении о Вселенной и универсуме как о развивающейся по сложности системе, в которой, во-первых, проявляются первопричины самоорганизации, а во-вторых, каждый следующий этап усложнения отражает состояние предыдущего этапа. В универсальном эволюционизме осуществляется системный подход к идее эволюции природы в ее восхождении к разуму, в котором природа проявила сознание самой себя через человека.
В данном контексте человек понимается уже не как биохимический организм, а рассматривается, по словам М.М. Тоненковой, как организм космический, т.к. его законы развития соответствуют общим космическим законам и подчинены им. Человек развивается в согласии с высшими космическими требованиями, формами и их содержанием. Поэтому он имеет то, чего не имеют другие формы жизни на Земле, а именно: тонкие формы связи - психику и сознание - как высшие формы соединения с космическими началами (168; С.240).
Понятие «экологический императив» было введено в конце 80-х Н.Н. Моисеевым. В научной среде сразу же развернулась дискуссия о ценностно-нормативных основах экологического императива. Данная дефиниция (экологический императив) была введена по аналогии с кантовским категорическим императивом. Другими словами, в своих моральных взаимоотношениях с природой человек изначально должен стремиться к исполнению древнего золотого правила нравственности «Поступай с другими (в данном случае с природой) так, как хочешь, чтобы поступали с тобой».
Сам Н.Н. Моисеев предлагает понимать в качестве экологического императива систему ограничений, нарушение которых может явиться необратимыми последствиями для дальнейшего существования как человека, так и всего окружающего мира (117; С.132.).
С таким определением трудно не согласиться, так как в данном случае экологический императив одновременно выступает и нравственным. Базовой интенцией того и другого императивов является ценность жизни во всем многообразии ее проявлений.
На Всемирной конференции по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро в 1992 г. исходя из того, что человечество становится единым в своей зависимости от состояния своих природных оснований, было сформулировано следующее определение экологического императива, который выводится в качестве лозунга: «мыслить глобально и действовать локально!». Такой призыв предполагает минимальное, по возможности, влияние человека на природные процессы.
В основе научного подхода к проблеме формирования экологического императива лежит так называемая экологическая этика, которая предлагает следующий императив: отказаться от любых действий, которые могут подорвать жизнь будущих поколений. Однако вытекающий отсюда принцип «Не навреди биосфере!» требует переосмысления понятия «общественный прогресс», под которым можно считать лишь такие изменения, которые гармонизируют систему бытия, благотворного не только для человека, но и для биосферы в целом. Таким образом, «человек разумный» должен превратиться в человека «умеренного». Высшим уровнем достижения в человеческой нравственности по отношению к природе будет являться смена принципа «Не навреди биосфере!» на «Люби биосферу!» (115; С.185).
Адаптационные возможности биосферы, позволяющие компенсировать нарушения экологических закономерностей лишь до достижения определенного порога, делают экологические императивы необходимыми. Суть экологического критерия заключается в необходимости достижения стабильного равновесия и устойчивого развития природных систем в условиях все возрастающей техногенной нагрузки, повышения регенерационных способностей окружающего человека мира.
Таким образом, можно сформулировать главный императив эколого-безопасного развития современного производства: преобразование окружающей человека среды должно соответствовать ее адаптационным возможностям.
В научном и философском творчестве представителей русского космизма ставится проблема ответственности человека за судьбу Космоса, ноосферы как особых новых ступеней в самоорганизации универсума. Так Н.Г. Холодный говорил о том, что роль человека как сознательного «фактора эволюции природы» «налагает на него громадную ответственность, так как делает его прямым участником процессов космических масштабов и значения» (186; С.48). В.И. Вернадский также считал человека ответственным за все происходящее на Земле и в Космосе. П.А. Флоренский, развивая мысль о нерасторжимости человека и универсума, приходит к выводу, что, «при реализации неразрывной связи микро- и макрокосмоса не допустимо насилие Человека над Средой, принесение Природы в жертву человеческой сиюминутной корысти» (73; С.70.).
Таким образом, мы можем проследить постоянную трансформацию сущности экологического императива в зависимости от особенностей мировоззрения человека той или иной эпохи, а именно от взглядов человека на природу, его отношения к ней.
В современных условиях трансформация сущности экологического императива происходит в тесной связи с понятием «экологический кризис». В данном контексте трансформация осуществляется, по нашему мнению, с точки зрения двух основных подходов:
1. Научного, в широком понимании этого слова, который заключается в определенных запретах, основанных на строгом подсчете проведенных рядом наук, таких, как экология, химия, география и т.д., с целью выявления максимально допустимого антропологического воздействия на природу. Деятельность человека в данном случае направляется лишь на то, чтобы не превысить этот лимит. Например, ограничение на скорость вспашки, превышение которой приводит к утере плодородных свойств почвы, либо расчеты, проведенные с целью выявления воздействия на биосферу планеты так называемой «ядерной зимы» и т.д. Императив является здесь, по Кантовской классификации, гипотетическим, т.е. основывается не на коэволюционном, а все на том же потребительском подходе по отношению к природе и позволяет лишь технически, поверхностно осуществлять решение проблемы экологического кризиса.
2. Нравственного, лежащего в области человеческой духовности. За его основу положено утверждение, что причины современной экологической проблемы необходимо искать в области человеческой духовности, прошедшей в своем развитии этапы от слепого поклонения природе до безраздельного пользования ей. Именно ориентация на потребительство, стремление к улучшению своего материального благосостояния заставляют человека постоянно увеличивать техногенную деятельность, способствуя нарастанию экологического кризиса. Данный подход позволяет экологическому императиву выступать в качестве категорического, что, по нашему мнению, позволяет более широко, именно коэволюционно, подойти к решению вопросов современного экологического кризиса.
Преодоление глобального экологического кризиса является сегодня одной из наиболее актуальных проблем. А.П. Назаретян отмечает, что цивилизация уже переживала кризисы подобного рода, когда люди могли больше, чем понимали, и из-за этого оказывались на грани окончательной катастрофы. В таких случаях стержнем спасительных преобразований становилась кардинальная перестройка мышления (125; С.90). По существу все собственно экологические проблемы сводятся к соразмерению антропогенных действий с возможностями окружающей среды.
Система «общество-природа» должна функционировать бесконфликтно, что вытекает из двуединой сущности человека как социального и биологического существа. Разрушая природу, нарушая качественно сложившиеся связи в ее организме, человек тем самым уничтожает себя как часть природы, что явно ощущается в качественных параметрах состояния здоровья современного человека. Отсюда появляется возможность формирования следующего императива: необходимости органичного включения деятельности человека в окружающую среду, обеспечивающей гармоничное взаимодействие с ней.
Два вышеназванных императива, способствующие безопасной экологической жизнедеятельности современного общества, позволяют обозначить, и выявить, в соответствии со взглядами А.О. Лагутина, ряд следующих императивов:
- отказ от любых действий, которые могут подорвать возможность полноценного существования будущих поколений;
- мера ответственности перед потомками должна быть приоритетной при принятии решений, касающихся здоровья и состояния окружающей среды (98).
Для осуществления вышеназванных императивов экологический критерий нужно ставить на первый план, он должен быть довлеющим над всем остальным. Производство становится бессмысленным, когда мы экономически выигрываем, но проигрываем в других показателях, например: ухудшается здоровье людей, изменяется среда нашего обитания, появляется слабое в генетическом плане поколение и т.д. Измерять результаты современного производства надо не единицами экономическими, а принципами человеческими. А для этого необходимо обратить более пристальное внимание на самооценку человека и его мировоззренческие принципы.
Ряд современных авторов, А.О. Лагутин, Н.К. Гаврюшин, А.Д. Иоселиани и др., за основу формирования экологического императива предлагают брать христианские ценности, в частности отмечая, что «одной из составляющих религии как интегральной системы и выделяется экологический императив» (98). Подчеркивается, что корни наших бед основательно религиозны, и, следовательно, средство избавления тоже должно быть религиозно по своей сути, как бы мы его не назвали. Мы должны заново осмыслить и пережить в душе то, в чем состоит наше подлинное предназначение и какова наша природа (100; С.202).
В русской философии решение нравственной задачи, как привести поведение и деятельность человека в соответствие с его местом в мире, также производилось через призму христианского мировоззрения. Отец Павел Флоренский, в частности, писал, что природа ждет от человека «заботы, ласки и оплодотворения духом. Человеку - мужу надлежит любить Мир - жену, быть с нею в единении и ходить за нею, управлять ею, ведя ее к просветлению и одухотворению и направлять ее стихийную мощь и хаотические порывы в сторону творчества, чтобы явился твари ее изначальный космос. Человек есть Царь всей твари - Царь, но не тиран и не узурпатор, и пред Богом, Творцом твари, принадлежит дать ему отчет за вверенное ему» (180; С.69).
По мнению Е.И. Салова, особую ценность представляют 10 заповедей из Нагорной проповеди Иисуса Христа, которые по своей сути означают табу на хаотично разросшееся потребление (157; С. 206.). Папа Иоанн Павел II отмечал, что экологический кризис - это моральная проблема. Загрязнение и уничтожение, происходящее в среде, является следствием ограниченного и извращенного мировоззрения, которое иногда связано с настоящим презрением к человеку (Цит. по 70; С.149).
В данном случае за аксиому мы вынуждены принять утверждение, что ничто не может быть совершеннее и рациональнее естественной зрелой экосистемы. Отсюда, вслед за Р.Ш. Камаловой, можно выделить следующую заповедь экологического мировоззрения: люби жизнь и сохраняй ее, ведь ничего не может быть естественней!
В целом же особенность проблемы экологического императива состоит не в выборе общечеловеческих ценностей, т.к. мы их не выбираем, ибо они есть независимо от нашего хотения. Проблема состоит в том, сколь адекватно эти ценности воплощены в человеческих культурах. Основной проблемой сегодня является преодоление существующего главного императива: преодоления себя. В соответствии с ним человек начинается не там, где он следует детерминации «снизу», но там, где в своей мотивации он способен не следовать диктату нужд, стать выше своих потребностей, и интересов, и поступков безотносительно к ним.
В современных условиях жизненно важный единственно реальный шаг общества к выходу из глобальных кризисов заключается в том, чтобы на диктуемый ему природой экологический императив сознательно ответить правовыми ограничениями активной деятельности людей, пока не укоренится прочная нравственная ответственность всех живущих на Земле за экологию.
Однако уповать на кардинальное решение современных проблем только за счет юридического соблюдения экологического императива - совершенно напрасное дело. Экологический императив следует рассматривать лишь как объективное условие, определяющее направление деятельности общества для разрешения глобального кризиса. Но не только экологический императив, но и личная ответственность за свою судьбу ставят безусловное требование перед современным человеком. Экологический императив сегодня составляет органичную часть экологического сознания и экологического мировоззрения (см., В.П. Беркут, А.И. Валитова, Э.В. Гирусов, Е.А. Когай и др.).
В связи с переходом человечества в новую стадию своего развития, ноосферу, необходимо обеспечить формирование качественно нового экологического императива, который, на наш взгляд, более точно можно было бы назвать ноосферно-экологическим.
Соотношение понятий ноосферы как сферы разума, человека как его носителя и природы, наиболее полно выразил Ю.М. Осипов. «Homo - существо - разумное существо. Homo - общество - общество разумных существ, общество с разумом, общество разума. Человек и человеческое общество - по-особому, для разума организованные системы. Но они есть и системы организованные разумом. Организация разума имеет следствием и разумную организацию. Разум - не природный организатор природы, но организатор внешний по отношению к природе. Природа организована без разума, до разума и не по разумному. Но, влияя через человека на природу, разум ее изменяет, а потому и частично организует. Разум дает возможность очеловечивать природу, организовывать ее, менять образ - пре-образовывать» (134; С.64-65).
Принимая во внимание то, что внешние условия меняются чересчур быстро, можно отметить, что рассогласование противоречия между условиями бытия и сознанием, несоответствие формы общественной жизни, ее организационных структур, ее моральных основ изменяющимися условиями жизни могут оказаться гибельными. Преодоление этого рассогласования по Н.Н. Моисееву может идти по двум направлениям:
- целенаправленное воспитание общества и перестройка его нравственно-этического фундамента;
- ограничение характера развития производственных сил.
Причем не просто система запретов на темпы развития и объем производства товаров, энергии и т.д. Речь идет о согласовании того, как это производство будет менять экологическую обстановку на планете с тем, насколько общество готово приспособится к этим изменениям.
О необходимости введения ноосферно-экологического императива пишет А.И. Субетто, называя его однако экологоноосферным императивом, отмечая, что экологоноосферный императив лежит в основе императива выживаемости (165; С.144.). Стартовая площадка экологоноосферного императива видится им в таком пласте русской культуры как «русский космизм». К которому относятся такие компоненты русского космизма как концепция ноосферы В.И. Вернадского и концепция гармонии и синтезирующей функции Н.К. Рериха, в которых единство Космического и Человеческого соединяются с Будущим, с будуществованием, с перспективой развития Человека в Космосе и Космоса в Человеке (165; С.145.).
Мы согласны с утверждением А.И. Субетто, что для того, чтобы выполнить экологоноосферный императив, человек должен познать самого себя, свой микрокосм, осмыслить свое настоящее и свое будущее (165; С.146), ибо, не познав самих себя, мы обречены каждый раз снова и снова в своем историческом движении отчуждать от себя свою неразвитую сущность, материализуя ее через созидательную деятельность в «неразвитой» антропогенной природе, в которую мы смотримся как в свое «зеркало», не узнавая самих себя.
Экологоноосферный императив в ходе социоприродной эволюции призван извне диктовать коллективное поведение людей, координацию их усилий в страновом и планетарном измерениях по преодолению глобальной экологической катастрофы.
Однако, на наш взгляд, правильнее называть новый императив ноосферно-экологическим, отмечая именно его ноосферный характер. Именно такого рода термин является, по нашему, мнению наиболее удачным. Он состоит из двух составляющих: «ноосферный», что говорит о том, что он будет призван, наполнится качественно новом, разумным, содержанием и «экологический», т.е. связующим (исходя из определения экологии, как науки о природных связях) звеном разума и природы, так как сама ноосфера призвана, по словам В.И. Вернадского, стать новым этапом в развитии биосферы.
Ноосферно-экологический императив, на наш взгляд, призван регулировать вначале переход человечества в эпоху ноосферы, т.е. выполнять роль некой общечеловеческой стратегии, а затем, претерпев некоторые изменения, дополнения, обеспечивать ноосферное существование человечества.
Отличительной чертой ноосферно-экологического императива является его научный характер. Другими словами, он позволяет формировать новый тип духовности, о котором говорят многие мыслители (Н.Н. Моисеев, А.Д. Иоселиани, В. Кошелева, В.Р. Бганба и др.), на базе синтеза естественных и гуманитарных наук.
Огромную роль в формировании ноосферно-экологического императива призваны играть так называемые кооперативные механизмы, выявленные и сформулированные Н.Н. Моисеевым и А.И. Субетто. Кооперативность появляется уже на уровне неживой материи. Однако здесь нет еще целеполагания и поэтому кооперативность проявляется в резонансного типа механизмах синхронизации, а на уровне живой материи кооперативность уже настоящая.
Чем сложнее организован биологический или социальный механизм, тем большую роль играет кооперативность поведения. Не учитывая кооперативных механизмов, нельзя понять смысл эволюции: не только борьба каждого против всех, как иногда примитивно трактуется эволюционный процесс, но и взаимопомощь одновременно.
В природе существует некий принцип отбора, названный Н.Н. Моисеевым «принципом минимума рассеивания энергии», сформулированный следующим образом: если законы природы допускают несколько вариантов развития и организации материальной системы, то реализуется тот его вариант, которому отвечает минимальное значение рассеивания энергии или максимальное приобретение энергии в случае живых и общественных систем. Кооперативность в природе - тенденция к упорядочности и объединению - является проявлением этого принципа. Он не тождественен стремлению сохранять свою стабильность и иногда приходит с ней в противоречие. Тогда и происходят кризисы.
Изменение мира предстает как эволюция нелинейных систем - многомерная, многовариантная, допускающая значительное количество возможных путей и вариантов развития. Природные объекты являются открытыми системами, в которых идет течение неравновесных процессов - быстрых, необратимых, строго не предсказуемых. Идея самоорганизации в рамках социоэкологического знания тесно увязывается с идеей познания соцоприродной системы как диалога между человеком и природой.
Еще одним базовым подходом в формировании ноосферно-экологического императива является теория конвергенции, которая предполагает, что развитие общественных форм существования человечества и, прежде всего производственных отношений, будет иметь тенденцию к унификации (другими словами, к точке Омега де Шардена), что должно происходить в противовес дивергенции, т.е. бифуркации и случайности, которые все время разводят эволюционные каналы.
Итак, по нашему мнению, для формирования ноосферно-экологического императива необходимо опираться на следующие составляющие:
- Учение космистов, рассматривающих общие законы бытия и места человека в мире как части Универсума.
- Научные достижения, являющиеся основой при рассмотрении естественных и общественных законов.
- Экологический императив, как нравственную базу, фундамент в отношениях человека и природы.
Учитывая все представленные критерии можно сформулировать ноосферно-экологический императив в виде лозунга: «Управляй разумно!». Такая формулировка, по мнению автора, является наиболее удачной, так как она учитывает следующие условия:
- ставит на первое место разум, что является приоритетным определением при рассмотрении теории ноосферы. Человеческий разум, как часть космоса, имеет все духовно-нравственные потенции для ограничения чрезмерной человеческой деятельности. Разум обязательно основывается на научных выкладках, разработках, которые необходимо учитывать в разумном отношении с природой;
- присутствует тезис об управлении, необходимый в ноосферную эпоху, когда вся человеческая деятельность будет управляема, а, следовательно, это будет касаться и взаимоотношений с природой.
При формировании ноосферно-экологического императива необходимо учитывать тот факт, что, он будет являться составной частью человеческой духовности. При этом ряд проблем возникает, как и в случае с экологическим императивом, с принятием его всем человеческим сообществом. А эта необходимость выводится из происходящего в мире процесса глобализации со все возрастающей способностью каждого человека влиять на дальнейшую судьбу как всего человечества, так и планеты в целом.
Наука, несмотря на свое могущество, не в полной мере способна решать все человеческие проблемы, так как не может, в частности, влиять на духовность. Эту особенность отмечал еще А. Эйнштейн: «Я не считаю, что наука может учить людей морали, я не верю, что философию морали можно построить на научной основе. Всякая попытка свести этику к научным формулам - обречена на неудачу. Содержание научной теории само по себе не создает моральной основы поведения личности» (198; С.165.).
Комплекс практических действий по формированию ноосферно-экологического императива включает в себя в неразрывной взаимосвязи научные изыскания, общественную и образовательную деятельность. В данном контексте важными представляются такие научные направления, как: биополитика, биофилософия, глубинная экология и т.д. Основным их содержанием является переход к этике жизни. «Прежнее мышление, - писал А. Швейцер в книге «Культура и этика», - намеривалось вывести смысл жизни из смысла мира. Вполне возможно, что нам придется, оставив вопрос о смысле мира нерешенным, вывести смысл нашей жизни из заложенной в нас воли к жизни» (193; С.93). Предлагаемый А. Швейцером в качестве основополагающего принцип «благоговения перед жизнью» предполагает такое расширение сферы нравственного отношения, чтобы в нее оказался включенным не только человек, но и все живое.
За этим стоит большая работа, заключающаяся в переориентации всего человеческого мировидения с антропоцентризма на биоцентризм. По мнению многих исследователей, в том числе А. В. Арванитис, возглавляющей современное международное биополитическое движение, работа в этом направлении должна начинаться с перестройки всей системы воспитания и образования, с тем, чтобы науки о жизни заняли в ней подобающее им центральное место. При этом знание о жизни, о включенности человека в биосферные процессы не должно быть самоцелью. Знание само по себе не способно что-либо изменить (все мы сегодня достаточно начитаны по проблемам экологии и т.д.). Не менее важно, чтобы человек научился «переживать» свою общность с природой, почувствовал свою неотделимость от нее и осознал, что у него нет отдельного от нее будущего. Благоговение перед жизнью, предложенное А. Швейцером в качестве основополагающего принципа взаимоотношений с миром и возводимое в абсолют поборниками глубинной экологии, может стать основой новой метафизики - биофилософии.
А.В. Арванитис придерживается идеи, что настало время сменить прежнюю антропоцентрическую ориентацию культуры на биоцентрическую. Однако с практическим воплощением этой идеи связаны определенные проблемы. Так, например, П. Дулей пишет, что биоцентризм представляет две этические возможности. Во-первых, это идея внутренней ценности вида безотносительно к его полезности для человека. Аморальным в данной теории представляется даже убийство насекомого, хотя в нашем мире почти все виды существуют за счет других и не могут существовать иначе. Во-вторых, эта идея упорядочивания ценности живых существ невозможна по некоторым моральным, интеллектуальным или эстетическим стандартам. По оценке П. Дулея эта система является тем же самым антропоцентризмом, т.к. предполагает, что защита «нечеловеческого мира» должна вестись в рамках человеческих оценочных понятий. Исходя из вышесказанного, П. Дулей считает необходимым введение «трансцендентальной ценности», ценности превыше человека и природы.
Логика развития современного биоэтического движения убеждает, что такой ценностью должна стать жизнь, причем жизнь как процесс, как «жизнепроживание». Это значит, что нам потребуется определенное усилие, чтобы прийти к соглашению с нашей жизнью в этом мире, примирится с этим миром, принять его таким, каков он есть.
Является очевидным, что в природе нет вредных или бесполезных видов, все они являются источниками необходимого разнообразия и устойчивости природной системы в целом, а, в конечном счете, - гарантом дальнейшего существования человека. Следует заметить, что идея биоцентризма не вступает в противоречие с принципом гуманизма и не отрицает высшей ценности человека. Любая система ценностей, построенная человеком, не может не нести на себе человеческого отпечатка, а значит, она будет, в конечном счете, антропоцентрична.
Высшей целью биоцентризма, как и антропоцентризма, является счастье человека. Просто в концепции биоцентризма отражается понимание того, что сегодня само существование человека находится под угрозой и может быть сохранено только при условии сохранения жизни на земле. У человека нет отдельного от природы будущего. В этой связи невозможно не признать справедливость тезиса, отстаиваемого представителями глубинной экологии, согласно которому процветание всех форм жизни является ценным само по себе.
Важная роль в ноосферной эпохе отводится экологически ориентированному образованию. Академия естественных наук в 1993-1995 гг. разработала концепцию ноосферного образования, которая является частью концепции ноосферного пути развития России. Концепция ноосферного образования - это система научно-теоретических, гносеологических, методологических и практических взглядов на природу образования и взможности его эффективного достижения в обществе на этапе ноосферного перехода (См. 109). Концепция ноосферного образования, представленная как единство 4-х частей (научно-теоретической, гносеологической, методологической и практической), является конвергенцией естественнонаучных, гуманитарных концепций и практик образования конца XX в. - нач. XXI в.
Ноосферное образование призвано, по мнению его разработчика Н.В Масловой, изменить исторически сложившийся крен в сторону дискурсивно-логического (левополушарного) мышления человека, приведший к дисгармонии установок человека в деятельности и, как следствие, к цивилизационному кризису, на научение целостному динамичному мышлению посредством мыслеобразов.
Одним из основных принципов образования периода перехода к ноосфере является принцип природосообразности или биоадекватности, в который включается принцип экологизации, означающий обращение к естественным, присущим человеку от природы, способам, методам и каналам восприятия информации без усиленной эксплуатации дискурсивно-логического левополушарного мышления.
Ноосферное человечество будет представлять собой объединение ноосферных личностей. Именно ноосферное человечество возьмет на себя ответственность за дальнейшую судьбу нашей планеты и ближнего космоса, будет способствовать тому, чтобы каждый человек формировался как ноосферная личность. Эти представления подчеркивают, что человеческое бытие не есть его объективное естественное состояние, а предполагает непрерывное напряжение, волю к существованию. Это усилие быть приобщенным к ноосфере в пределах всего человечества обеспечит устойчивый путь его дальнейшего развития.
В основе дальнейшего развития человечества будет лежать «ноосферное бытийствование», и чем быстрее человечество освоит подобный способ существования, тем у него больше шансов справиться с настоящими и будущими планетарными проблемами. Осведомленность о бытии есть тип человеческого отклика на то, на что способно откликнуться только человеческое существо, однако здесь создается порядок и качество жизни, отличные от религиозной веры или научного понимания. Таким образом, формирование наук ноосферного класса предполагает иное измерение нашего опыта и будет определяться не только уровнем развития научного знания, но и философской рефлексией исследователя. Путь в ноосферу лежит через повышение роли интеллектуального начала, постепенное преобладание духовно-материальных факторов над материальными. Ноосферный разум - это и индивидуальный разум, включённый в общий банк знаний, и алгоритмы их переработки, и интегральный интеллект цивилизации, где возникает синергетический эффект объединения знания индивидов и технических средств. Именно с этого момента, а не ранее, можно ставить вопрос о возможности неограниченного устойчивого развития цивилизации.
Принципы управления государством в XXI веке должны рассматриваться в свете концепции ноосферы, поскольку только на её основе можно охватить все многообразие и сложность процессов в природе и обществе, их многоярусный синтез. Вопросы государственного устройства связаны с проблемами потребления, перераспределения ресурсов, энергии, информации, а человек XX века испытал на себе всю тяжесть неправильных и односторонних государственных решений по этим вопросам. В объективно закономерном непрерывном росте материального производства, в том числе в увеличении массы и энергетической мощности всемирной материально-технической системы, уже просматриваются очертания планетарных структур. Однако человечество продолжает вовлекать в этот процесс новые предметы, конструкции, технологии, техногенные процессы, находящиеся в противоречии с естественными законами природы.
Императив выживаемости человечества в XXI веке означает императив перехода к новой устойчивости социоприродной эволюции, в механизмах которой доминанта в процессах гармонизации переходит к общественному интеллекту. При этом общественный интеллект как новая обществоведческая и философская категория в функционально-эволюционном плане есть управление будущим со стороны общества. В институциональном плане общественный интеллект есть единство науки, культуры и образования, единство общественных сознания и знания, обеспечивающее реализацию функций управления будущим или будущетворения: прогнозирования, проектирования, планирования, программирования и т.д. Переход к новой форме устойчивости социоприродной эволюции есть переход к управляемой социоприродной эволюции на базе общественного интеллекта, в которой он становится частью социоприродного гомеостаза, трансформируясь в ноосферный общественный интеллект. Образование как социальный и цивилизационный институт - главный механизм воспроизводства общественного интеллекта. Знания - субстанция общественного интеллекта. Действует принцип, названный А.И. Cубетто принципом Реди-Лотмана-Казначеева: сознание - через знание - к сознанию, знание - через сознание - к знанию, интеллект - через знание - к интеллекту (165; С.135). Данный принцип аналогичен принципу Реди: живое - от живого, - и отражает цепочку интеллектуально-социального бессмертия (развитие принципа Реди до интеллектуально-социального бессмертия). Таким образом, общественный интеллект предстает как некое целое через «кругооборот интеллекта»: от индивидуального интеллекта - к общественному интеллекту через объективизацию добытых субъективно знаний и от общественного интеллекта - к индивидуальному интеллекту через субъективизацию знаний.
Глобальная экологическая катастрофа в первую очередь есть свидетельство кризиса информационной экологии, принявшего форму глобальной информационной катастрофы. Отсюда можно вывести императив космопланетарного, глобально-цивилизационного воспитания человека как отражение человеческой революции в образовательных системах. Данный императив соединяется с нравственно-ноосферным императивом, определяющим необходимость формирования у человека с раннего детства, с первых ступеней социализации новой неклассической нравственности, в системе ценностей и приоритетов которой осуществляется глубинный синтез нравственности, духовности и интеллекта. А.И. Субетто (См. 165) в конце 80-х годов были сформулированы две максимы новой, неклассической нравственности: «безнравственный интеллект без-интеллектен», т.е. он не может выполнять функции управления будущим, обеспечивать социоприродную гармонию в ее динамике; «без-интеллектная нравственность безнравственна», т.е. она перестает быть нравственностью, теряя возможность выполнять функцию регулятора сожития человека и природы.
В рамках императива выживаемости человечества современный этап характеризуется измерением недостаточного освоения гуманистического потенциала национальной и мировой культур и одновременно недостаточности того массива культуры, который транслируется через общественное (народное) образование, недостаточности в первую очередь по линии ноосферного образования, восприятия и использования в практике новых парадигм в науке и культуре, ориентированных на становление универсальной, космопланетарной, ноосферно-биосфероведческой образованности, позволяющей человеку взять на себя ответственность за социоприродную гармонию.
Таким образом, стратегия устойчивого развития предполагает отказ от системы ценностей, которые поощряют и стимулируют рост материального потребления, т.е. переход от материальной цивилизации к духовной. Для бесконфликтного развития духовной цивилизации необходимо следование определенным императивам.
Под ноосферно-экологическим императивом понимается такое повеление, окрашенное духовно-нравственными ценностями, которое позволит бесконфликтно развиваться системе «человек - природа» в рамках ноосферогенеза., выступая в качестве основного закона сосуществования человека и природы, заданного самой логикой коэволюции. Необходимость выработки ноосферно-экологического императива связана с происходящим переходом в ноосферу, что требует формирования качественно нового мировоззрения. Ноосферно-экологический императив призван явиться основным условием коэволюции человека и природы, так как является, по сути, законом поддержания социоприродной целостности человеком. Сформированный на основе экологического и нравственного императивов сознательно-регулируемой социоприродной эволюции. Необходимый эффект смысловых концептов императива может быть получен при условии его принятия всем мировым сообществом. Именно в этом случае он может являться фактором преодоления современного экологического кризиса и дальнейшего развития человечества при переходе в ноосферу.