Научная электронная библиотека

Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания

ЖИЗНЬ И ТВОРЧЕСТВО В.И. ДАЛЯ В ОРЕНБУРГЕ

Матвиевская Г. П., Прокофьева А. Г., Зубова И. К., Прокофьева В. Ю.,

2. В.И. Даль среди своих близких в Оренбурге (по воспоминаниям дочери и переписке с сестрой)

Воспоминания дочери В.И. Даля Екатерины Владимировны [1, 71-112], кроме всего прочего, ценны тем, что дают представление о семье ее отца и близких ему людях. Сам Владимир Иванович в одной из своих автобиографий написал: «...я...родился после двух старших сестер, в 1801 г., 10 ноября. За мною следовали, кроме умерших в малолетстве сестер, братья: Карл, Лев и Павел. Карл был моряк и умер в Николаеве. Лев - артиллерист, убит при взятии Варшавы в 1831 г., и товарищи поставили ему памятник. Павел, не кончив курса в Дерптском университете, умер чахоткою в Риме (где ему племянник, Лев Даль, поставил памятник уже гораздо позже). Меня с Карлом отдали в Морской корпус; это было летом в 1814 г., 13 1/2 годов» [2, 24].
Верный своему правилу мало говорить о себе, Даль здесь только перечисляет факты, не рассказывая о том, какими людьми были его родные, какие отношения связывали его с ними. А отношения эти были, как свидетельствуют многие источники, прочными и глубоко душевными. Как известно, в 1832 г. увидел свет «Пяток первый» сказок Даля. Все они посвящены друзьям юности, каждая имеет отдельное посвящение. Первое из них - «Милым сестрам моим, Павле и Александре».
В мемуарах Екатерины Даль немало строк посвящено старшей из сестер отца, которая родилась, когда дед, Иван Матвеевич, служил врачом в Гатчине (ноябрь 1792 - февраль 1796 гг.). Как утверждает мемуаристка, Павел I, тогда еще великий князь, несмотря на непростые отношения с доктором Далем, благоволил к нему, и даже крестил его старшую дочь Паулину-Марию. Таким образом, надо полагать, что эта сестра была старше Владимира Ивановича не менее чем на шесть лет.
Когда в 1814 г. мать и вторая сестра Александра провожали Владимира и Карла на учебу в Петербург из Николаева, где в это время служил отец и жила семья, Паулина уже была замужем за П.П. Шлейденом, который, по выражению Е. Даль, имел занятия верстах в двенадцати от города. Слово занятия, как становится ясно по ходу чтения, означает, что это был мелкий промышленник. Позднее у него была собственная суконная фабрика в Москве.
Старшая сестра постоянно переписывалась с четырнадцатилетним братом, который на первых порах очень одиноко чувствовал себя в Морском корпусе. Писала она по-французски, и В.И. Даль считал, что именно ей обязан знанием этого языка. Его переписка с П.И. Шлейден продолжалась и тогда, когда он стал взрослым. Значительная часть писем сохранилась и находится в Рукописном фонде Института Русской Литературы Российской Академии наук (Пушкинского Дома) [3].
3 марта 1819 г. В.И. Даль был выпущен из Морского корпуса в чине мичмана и по его прошению направлен на службу в Николаев. Брат его Карл закончил учебу годом позже и приехал туда же. Как установил Ю.П. Фесенко, Карл Даль служил в Николаеве до своей смерти 5 апреля 1828 г. [4, 168-170]. Умер он, как свидетельствует В.И. Даль в одной из автобиографий, от чахотки.
Жизнь и служба морского офицера Даля-второго были недолги, но имя его прочно вошло в историю астрономической обсерватории г. Николаева. С ее первым директором, членом-корреспондентом Петербургской Академии наук К.Х. Кнорре (1801-1883) дружил и Владимир Иванович. В воспоминаниях его дочери особо подчеркивается благотворное влияние этой дружбы на отца в юности. Карлу Христофоровичу Кнорре посвящена вторая сказка «Пятка первого». Что же касается Карла Ивановича Даля, то он был близок с Кнорре и по службе, вместе с ним принимал активнейшее участие в устройстве морской обсерватории, которая начала функционировать 26 сентября 1827 г. До этого в Николаеве действовала частная обсерватория адмирала А.С. Грейга, где в 1821-1827 гг. наиболее образованные морские офицеры, в том числе Карл Даль, проводили весьма результативные астрономические наблюдения [5, 139-155].
Как рассказывал впоследствии своим детям В.И. Даль, отец его был чрезвычайно замкнутым человеком. Сыновей это несколько угнетало, поэтому жизнь с родителями была не лишена сложностей. Паулина, которая с детства была особенно близка с отцом, всегда старалась помочь ему и брату понять друг друга. Однако вскоре она уехала с мужем в Москву. Как видно из писем, процитированных Екатериной Даль в ее воспоминаниях, Владимир Иванович продолжал делиться с сестрой всеми своими заботами и радостями, Примечательно, например, что уже в это время его интересовали наблюдения над природой, которые он делал во время плаваний.
Отец Даля умер в 1821 г., а незадолго до этого его вторая дочь Александра вышла замуж за артиллерийского офицера П.О. Кистера, датчанина, что особенно нравилось отцу. Он называл этого зятя своим, в отличие от немца Шлейдена, «зятя матери». «Отцовский» зять очень помог семье, взяв юнкером в свой полк брата Даля Льва, которому, когда умер отец, было всего 14 лет. К моменту, когда Даль в 1826 г. приехал в Дерпт, где уже жила мать с младшим сыном Павлом, полк Льва стоял сравнительно недалеко от этого города. В воспоминаниях Е.В. Даль трогательно повествуется, как Владимир Иванович, будучи студентом Дерптского университета, навещал брата, которого особенно любил. О гибели Льва в 1831 г. Даль упоминал в рассказе «Подолянка», писал в автобиографиях, рассказывал П.И. Мельникову-Печерскому, своим детям. Ведь сам он в это время также участвовал в польской кампании и в момент штурма Варшавы строил понтонный мост через Вислу. Даже в статье, посвященной описанию этого моста и опубликованной в 1833 г. упоминается о гибели Льва. Даль считал, что узнал о трагедии сразу, почувствовал на расстоянии, что она произошла - такой крепкой была его духовная связь с братом. В память о нем Владимир Ивановне назвал Львом своего первого сына, родившегося 11 июня 1834 г. в Оренбурге.
Паулина Ивановна Шлейден жила в Москве до самой своей смерти, наступившей, по-видимому, в 1840 г. Таким образом, с самого отъезда из Николаева при поступлении в корпус Далю не приходилось подолгу жить в одном городе с сестрой. Ее брак, судя по всему, оказался не особенно счастливым. Екатерина Даль отзывается о муже тетки как об очень умном, но «страшно сухом» человеке, который «к людям относился как к вещам, а к вещам мог привязываться, как привязываются обыкновенно только к людям». Даль имел с зятем кое-какие общие интересы, например, охоту, был с ним всегда вежлив в письмах, но отмечал, что сестра в своей семье довольно одинока. Зато сам он и на расстоянии сохранял самую прочную душевную близость с ней.
Письма В.И. Даля к П.И. Шлейден упоминались и цитировались в исследовательской литературе, но никогда не публиковались полностью. В 2001 г. нами опубликованы (с незначительными сокращениями) одиннадцать писем 1835-1839 гг. [6, 117-140]. Письма эти - живой рассказ об оренбургском периоде жизни В.И. Даля, о его повседневных семейных делах с их радостями и горестями, о его взглядах и убеждениях, об отношении к служебным заботам, которые для него самым естественным образом сочетались с литературным и научным творчеством. Этот рассказ существенно дополняет и представление о родных и друзьях Даля, об его отношениях с ними.
Большинство писем к сестре из Оренбурга написано по-русски, хотя вообще переписка с ней шла на четырех языках. С шутки по этому поводу начинается письмо от 20 августа 1835 г., в котором Даль рассказывает, что скоро переезжает на другую квартиру, поскольку хозяева нынешней продают дом. Вероятно, имеется в виду переезд из дома, в котором Даль и его молодая жена Юлия Егоровна поселились по приезде в Оренбург летом 1833 г. Как пишет Е. Даль, это был дом откупщика В. Звенигородского [7, 140-149]. Дом этот не сохранился до наших дней, но оренбургский краевед В.В. Дорофеев установил по архивным документам его местоположение [8, 17-18]. Именно в этом доме был в гостях у Даля А.С. Пушкин во время своего посещения Оренбурга осенью 1833 г.
Затем в упомянутом письме Владимир Иванович сетует на затруднения с изданием своих работ в Петербурге и беспокоится о матери. Она уже не в Дерпте, а на пути к дочери Александре, в Астрахань, где в это время служит зять, П.О. Кистер.
Е.В. Даль в своих воспоминаниях рассказывает, правда, довольно бессвязно, о причинах отъезда бабушки Юлии Христфоровны из Дерпта. Младший сын ее Павел был за что-то исключен из Дерптского университета. «Павел написал отцу пререзкое письмо на могера, - пишет Екатерина Владимировна, - но отец отвечал ему, что в его глазах могер всегда и во всем будет безусловно прав» [9]. Непонятное слово могер два раза четко написано в рукописи, выполненной каллиграфическим, писарским почерком. Первоначально оно понималось нами как название какой-то должности в университете. Почему этот человек безусловно прав в глазах Владимира Ивановича? При обсуждении этого вопроса у нас возникло следующее предположение: а не ошибся ли переписчик? Может быть, он написал могер вместо Мойер, и речь идет об Иване Филипповиче Мойере (1786-1858), дерптском профессоре, хирурге, родственнике и друге В.А. Жуковского и любимом учителе В.И. Даля? Если Павел также учился на медицинском факультете и поссорился с Мойером, то понятно, почему старший брат был с ним так резок. Как известно из того же фрагмента мемуаров Е. Даль, Павел чувствовал себя виноватым перед матерью, которая с немалым трудом стремилась дать ему образование. Вскоре он заболел чахоткой и по совету брата отправился в Рим. В письмах к сестре Даль пишет о Павле мало, и можно догадываться, что эта тема ему неприятна не только потому что его сердит поведение любимца матери, но и потому что мало надежд на его выздоровление.
Следующее письмо написано через полтора месяца. Из него видно, что Даль ждет мать к себе в Оренбург. Видимо, к концу 1835 г. она и приехала. В это время семья уже перебралась на новую квартиру. Где находилось это второе оренбургское жилье, наемное, как и первое, которое было «немного меньше, но чисто, опрятно, весело, со всеми угодьями и ухожами» [6, 121], из писем неясно.
К 1836 г. относятся три письма. В марте Даль сообщает о рождении второго сына и рассказывает о хлопотах военного губернатора В.А. Перовского, связанных с возможным переводом в Оренбург Кистера. В конце этого или в начале следующего года Кистер с семьей также прибыл сюда, и мать Даля жила то у сына, то у дочери. Нельзя сказать, что это была безоблачная жизнь. Уже в июне 1836 г. Даль признается сестре, что «маменька», кажется, не любит его жену, а позже, в 1838 г., рассказывает подробнее о том, что эти две женщины, несомненно, не сходятся характерами. Резкая и насмешливая Юлия Христофоровна нелегко уживается и в семействе Александры, в чем есть и вина Кистера, который «большой руки чудак; примерно упрям, примерно беззаботен относительно жены и хозяйства» [6, 186].
Впрочем, открытых конфликтов в семье не было, сам Даль умел ладить со всеми и в семейной жизни был счастлив, хотя его очень огорчало недостаточное взаимопонимание между близкими.
В конце 1836 он пишет сестре о предстоящей командировке в Петербург, собирается на несколько дней задержаться у нее в Москве. Эта его поездка известна прежде всего тем, что именно во время пребывания Перовского и Даля в Петербурге по делам службы, произошла роковая дуэль А.С. Пушкина. Однако можно рассказать немало интересного и о том, как много важных для Оренбургского края вопросов было решено в это время Перовским при непосредственном участии Даля и какую роль сыграла эта поездка в литературной судьбе Даля-писателя.
Из неопубликованной части мемуаров Е. Даль [10] явствует, что семья Кистера оставалась в этом городе и после отъезда семьи Даля вместе с Юлией Христофоровной в 1841 г. в Петербург. Возможно, что дом был оставлен Александре.
Дочь Владимира Ивановича довольно много пишет о семье младшей тетки, которую хорошо знала. С большим сочувствием рассказывает она о том, что одиннадцать детей Кистеров умерли в раннем возрасте. К дяде Петру Осиповичу Екатерина относилась с большой теплотой, а тетушку, любимую дочь бабушки, считала второй Юлией Христофоровной, только менее умной. Младшая дочка Даля отцовскую мать уважала, но не могла любить ее так нежно, как любила свою бабушку с материнской стороны, Анну Александровну Соколову.
Летом 1837 г. в Оренбург приезжал наследник цесаревич, будущий император Александр II. В день его проводов, 18 июня, умер младший сын Даля, годовалый Святослав. В двух письмах к сестре Даль рассказывает об этой тяжелой утрате, которую старается пережить, не поддаваясь горю. Следует думать о живом сыне, о том, как вырастить и воспитать его. Маленький Лев (Арслан, Лёлька) «помогает» отцу писать письма «тете Пальвине». Владимир Иванович немногословно, но ярко и любовно рассказывает сестре о подрастающем мальчике. В письме от 27 февраля 1838 г. говорится о том, как четырехлетний малыш радуется появлению в семье еще одного ребенка.
Дочь, которую хотели назвать Ольгой или Софьей, а назвали в честь матери Юлией, родилась 22 февраля 1838 г., и в первые дни после ее рождения ничто не предвещало трагедии. Однако вскоре Юлия Егоровна заболела и уже не поднялась. В большом письме к сестре от 9 июня того же года Даль описывает ее болезнь, сообщает, что, кажется, стало немного лучше, сетует, что сам ничем не может помочь, так как у него «голова и сердце не на месте». В то же время рассказывает, что вылечил гомеопатическими средствами сестру Александру, которая болела долго и тяжело, а теперь почти здорова, и, несомненно, будет совсем здорова после курса лечения кумысом. А вот для лечения жены у него просто не хватает хладнокровия. Он слушается коллег, а те больше советуются и спорят, чем действуют.
Это письмо было написано, видимо, буквально за несколько дней до смерти Юлии Егоровны. Е. Даль по рассказам отца описала ее кончину, которая, несмотря на долгую болезнь, была довольно неожиданной, похожей на смерть от сердечного приступа.
Последнее из написанных по-русски писем относится к сентябрю 1838. Даль по приглашению Перовского живет на кочевке (даче губернатора в степи) и пишет о том, как старается преодолеть горе. Он его преодолеет, но для этого нужно время. Он не из тех, кому делается легче после внешних проявлений отчаяния, кому может помочь перемена обстановки, сочувствие окружающих. Он даже жалеет, что слишком много пишет сестре о том, как ему плохо. «Мне, может быть, от этого будет на время полегче, но тебе будет тяжелее, и лучше бы мне молчать,» [6, 138] - замечает он.
Самой Паулине в это время жить оставалось около трех лет. Из воспоминаний Е. Даль можно узнать, что еще со времени учебы Даля в Дерпте его сестра была тяжело больна, но тем не менее сама работала на фабрике, которая была «детищем» ее мужа. Особенно трогательно поэтому последнее из опубликованных нами писем, написанное по-немецки 12 нюня 1839 г., вскоре после поездки Даля в Петербург. Заехав к сестре в Москву, Владимир Иванович понял, что состояние Паулины значительно ухудшилось. Он старается поддержать больную, внушить ей веру в выздоровление, рассказать ей как можно больше интересного и просто приятного о себе, матери, детях и друзьях. «Только имей терпение - хотел бы я сказать, но не должен, потому что у тебя его больше, чем у меня и у многих других,» [6, 139] - говорит Даль.
Впереди у него были новые важные события. Осенью он отправился в Хивинский поход, откуда вернулся весной следующего, 1840 г. Вскоре, 12 июля, состоялась его свадьба с Екатериной Львовной Соколовой. Еше через год он покинул Оренбург. Закончился важнейший этап его жизни, начался новый, петербургский. Сестра до этого момента уже не дожила. В неопубликованной части мемуаров Е.В. Даль нашли отражение грустные впечатления Екатерины Львовны от осиротевшего дома Паулины, с которой ей не удалось познакомиться.

Примечания
1. Даль, Е.В. В.И. Даль. (По воспоминаниям его дочери) // Русский вестник. 1879. № 7.
2. Даль, В.И. Автобиографическая записка 1872 г. // В.И. Даль. Документы. Письма. Воспоминания. - Оренбург: ОКИ, 2008. См. Также: Даль В.И. Полное собрание сочинений, т.1, с.LХXII. М.: Столица, 1995.
3. Письма В.И.Даля к сестре, П.И.Шлейден / ИРЛИ (Пушкинский Дом), отд.рук., 27 416/СХСVI б. 10.
4. Фесенко, Ю.П. И.М.Даль и В.И.Даль по архивным документам // Пятые Международные Далевские чтения. Тезисы, статьи, материалы. Луганск, 1995.
5. Горель, Г.К. Основание Николаевской обсерватории // Историко-астрономические исследования. Вып.XII.: Наука, 1975.
6. Матвиевская, Г.П., Зубова, И.К. «Твой верный брат В. Даль...» //
Гостиный Двор. Литературно-художественный и общественно-политический альманах. Оренбург, 2001. № 12.
7. Даль, Е.В. Оренбург. В.И.Даль и Оренбургский край. Публикация А.Г.Прокофьевой // Гостиный Двор. Литературно-художественный и общественно-политический альманах. Калуга, 1995. № 1.
8. Дорофеев, В.В. Оренбург Пушкинский. Оренбург. 1998.
9. См. Прим. (7), а также: ИРЛИ (Пушкинский Дом), отд. рук., ф.265, оп.2, ед.хр. 834.
10. Даль, Е.В. Воспоминания. (Неопубликованные главы) / ИРЛИ (Пушкинский Дом). Ф.265, оп.2, ед.хр.834. Г.П. Матвиевская, И.К. Зубова