Научная электронная библиотека

Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания

ЖИЗНЬ И ТВОРЧЕСТВО В.И. ДАЛЯ В ОРЕНБУРГЕ

Матвиевская Г. П., Прокофьева А. Г., Зубова И. К., Прокофьева В. Ю.,

1. Оренбургские мотивы в прозе В.И. Даля

В Оренбург Даль приехал в расцвете жизненных и творческих сил. За восемь оренбургских лет он стал известным писателем, ученым-натуралистом, этнографом и фольклористом, лексикографом, сделал очень многое для Оренбургского края как государственный чиновник.
Занятия естественными науками, хлопоты Даля-чиновника и одновременно ученого о создании в Оренбурге музея, участие в Хивинском походе и дела, связанные с башкирами и киргиз-кайсаками, казаками и сосланными поляками, хивинцами и их русскими пленниками,- отнюдь не мешали писательскому творчеству, а даже давали богатейший фактический материал для его художественных произведений.
Известно, что первые литературные опыты В. Даля - стихотворные публикации в журнале А.Ф. Воейкова «Славянин» - относятся к 1827 году. В энциклопедическом словаре А. Старчевского утверждается, что литературная деятельность Даля началась с критических статей и писем в «Северной Пчеле». Как прозаик Даль выступил в печати повестью «Цыганка» (1830).
Приезд Даля в Оренбург в 1833 г. по сути был обусловлен выходом в свет в 1832 году сборника «Русские сказки из предания народного изустного на грамоту гражданскую переложенные, к быту житейскому приноровленные и поговорками ходячими разукрашенные Казаком Луганским. Пяток первый». За эти сказки писатель подвергся аресту, а затем уехал по совету друзей в Оренбург, подальше от глаз жандармского управления.
Судьба разумно распорядилась, сведя таких людей, как В. Даль и В. Перовский, назначенный генерал-губернатором в Оренбург, вместе, ибо их совместная служба обогатила обоих и принесла много пользы Оренбургскому краю.
Оренбург начала ХIХ века поражал приезжавших в него своей экзотикой, смесью европейского с азиатским. Первый издатель «Отечественных записок» П.П. Свиньин, посетивший Оренбург в 1824 году (за девять лет до Даля), писал: «В Оренбурге ... много магометан, частью там живущих, частью приезжающих туда с караванами и на летнюю кордонную службу. Различие языков, одежд и обыкновений представляет иногда в сем городе весьма занимательные картины. Случается, что рядом с болтливым евреем видишь важного индейца; или пред толпою диких киргиз-кайсаков - какого-нибудь странствующего европейца, разряженного по всем правилам моды... Как в больших европейских городах повсюду слышен язык французский, так в столице Оренбургского края татарский между низшими сословиями не уступает в употребительности своей русскому» [1].
Эта особенность края, безусловно, была замечена Далем. Одна из его миниатюр так и названа: «Европа и Азия». Чувствуется, что на писателя произвели впечатление необозримые просторы Оренбургского края, обилие национальностей, представленных в нем, специфика их культур. Большое внимание уделял писатель во многих произведениях и самому Оренбургу, вратам в Азию, правда, не всегда прямо называя его: «В опрятном новом городке елизаветинских времен, перенесенном трижды с места на место...» («Серенькая»,
гл. «Домик на Водяной улице»).
Обращается писатель и к памятным местам города, историческим событиям, связанным с Оренбургом: «...в форштадте, церковь Георгиевская, знаменитая тем, что Пугачев во время приступа к Оренбургу употребил колокольню Георгиевскую вместо барбета: он втащил на нее пушку, из которой стрелял, за неимением снарядов, пятаками» («Бикей и Мауляна»).
Известно, что Даль помогал приезжавшему в Оренбург Пушкину в сборе материала о Пугачевском восстании. Уже после гибели Пушкина Даль записал воспоминания 85-летнего старика Верхолонцева, участвовавшего в пугачевских походах («Рассказ Верхолонцева о Пугачеве»).
Даль знал, что Оренбург строился не только как военная крепость, но и как торговый центр. Детально изображая в одной из своих повестей приход каравана на оренбургский меновой двор, попутно рисуя гостиный двор, расположенный в центре города, Даль иронично пишет: «...русские вовсе не ходят с караванами в Среднюю Азию: торговля эта принадлежит исключительно бестолковым, безрасчетливым и безмерно корыстолюбивым мусульманам. Русский изворотлив, сметлив, предприимчив и переимчив у себя, дома; но караванная и морская торговля - не его рука... По всей оренбургской линии нет ни одного почетного торгового дома, есть так называемые богатые купцы, но они действуют как прасолы базарные, как торговки» («Бикей и Мауляна») [2, 220]. Как видим, яркая картина прихода каравана из Средней Азии в Оренбург, нарисованная художником, сопровождается трезвым анализом ученого и государственного чиновника.
О своих современниках-оренбуржцах и их жизни в художественных произведениях Даль пишет скупо и осторожно, лишь некоторых называя по именам. Он рассказывает о встрече Пушкина в Оренбурге с «записным охотником», которому поэт «прислал после своего Пугачева», и по эти деталям читателю надо догадаться, что речь идет о директоре оренбургского Неплюевского училища Артюхове («Охота на волков»).
В этом же рассказе Даль вспоминает об охотничьих успехах оренбургского военного губернатора В.А. Перовского («гриф, убитый тогдашним начальником края графом Перовским, стоит поныне в Казанском университете»); пишет о барине, «во всем крае том известном владельце» земель, купленных у башкир, организующем охоту в Ташле, и эти сведения позволяют узнать в этом барине крупного оренбургского помещика Тимашева.
Очевидно, многообразие и яркость полученных в крае впечатлений способствовали расцвету писательского таланта Даля, и оренбургский период оказался довольно плодотворным. П.И. Мельников-Печерский отмечает, что «к восьми годам (с 1833 по 1841) пребывания Владимира Ивановича в Оренбургском крае относится большая часть его повестей и рассказов. К этому периоду времени должно отнести и главнейшее пополнение запасов его для словаря, и собрание народных сказок, пословиц и песен» [3].
В тридцатые и отчасти в сороковые годы Далем было написано шестнадцать сказок, многие из которых созданы не только в Оренбурге, но и на оренбургском материале. «Сказка о прекрасной царевне Милонеге-Белоручке», «Сказка о Георгии храбром и о волке» (рассказанная Далю Пушкиным в Оренбурге), «Сказка о Строевой дочери...», «Сказка о баранах» и др. имеют явно восточный колорит. Эти сказки в основном печатались в «Библиотеке для чтения» Сенковского. Сотрудничество в ней дало возможность Далю заметить «торговое направление», выбранное редактором для этого журнала. Свое отрицательное отношение к этому направлению писатель выразил в двух стихотворениях, написанных в Оренбурге, но не напечатанных в то время: стихотворное послание Пушкину, отправленное с письмом В.Ф. Одоевскому [4], и «Во всеуслышание» [5].
В 1830-е годы сказки Даля вышли и отдельным сборником в 4 книгах под названием «Были и небылицы». Кроме сказок, в этот период писатель разрабатывал жанр так называемого «физиологического очерка». Еще В.Г. Белинский отмечал, что Даль «создал себе особый род поэзии, в котором у него нет соперников. Этот род можно назвать физиологическим» [6, 398]. К этому роду относится «Уральский казак», считающийся эталонным в жанре физиологического очерка, - своеобразное литературно-этнографическое исследование жизни и быта уральских казаков с поэтическими зарисовками различных видов рыболовства на реке Урале. В.Г. Белинский писал о нем: «Уральский казак»...- это не повесть и не рассуждение
о том - о сем, а очерк, и притом мастерски написанный, который в журнале не заменил бы собою повести, а в «Наших» читается как повесть, имеющая все достоинства фактической достоверности, легко и приятно знакомящая русского читателя с одним из интереснейших явлений современной жизни его отечества» [7].
Очерк написан на основе наблюдений писателя, сделанных в процессе служебной деятельности Даля и его частых командировок в Уральск. Об этом свидетельствуют письма писателя из Оренбурга. Первые впечатления от Оренбургского края переданы в письме к Гречу из Уральска от 25 сентября 1833 г.: «Если вообще край здешний представляет смесь необыкновенного, странного, многообразного, хотя еще дикого, то Уральское войско и заповедный быт его, столь мало известный, заслуживает внимания и удивления...» [8, 920]. В.Ф. Одоевскому Даль сообщал в 1837 году, что собирает материал для уральского романа; «быт и жизнь этого народа, казаков, цветиста, ярка, обильна незнакомыми картинами и жизнью - самородою; это заветный уголок, который должен быть свят каждому русскому» [9, 145].
Разрабатывая тему русского пленника, нахождения его в хивинском плену и счастливого освобождения, Даль тоже обращался к жанру очерка («Рассказ пленника Федора Федорова Грушина», «Рассказ об осаде крепости Герата»), иногда рассказа («Осколок льду») и даже предания («Полунощник»). Эта тема особенно близка была Далю, участнику Хивинского похода, предпринятого для освобождения русских людей из хивинского плена. По долгу службы Даль встречался с освободившимися из плена оренбуржцами.
Неспокойная жизнь жителей пограничного Оренбургского края, набеги киргиз-кайсаков на села и станицы и похищение людей, быт и нравы, социальный уклад кочевников - киргизов (так называли в XIX веке казахов), башкир были для Даля предметом научного и художественного исследования (а иногда и служебного расследования). Результатом явились восточные повести и очерки писателя - «Бикей и Мауляна», «Майна», «Башкирская русалка», полные этнографических деталей. Названные повести написаны на оренбургском материале, что неоднократно подчеркивается Далем в своеобразных авторских замечаниях. В повести «Бикей и Мауляна» оренбургский материал сам Даль распределяет по нескольким группам: архивные документы, чиновничьи справки, рассказы и письма очевидцев, увиденное лично автором или известное ему как жителю Оренбургского края. Писатель, например, знакомит читателя с данными, собранными «оренбургским пограничным начальством», о пленении русских за период в более чем 70 лет («...с 1758 по 1832 год увлечено в плен киргиз-кайсаками с оренбургской линии 3797 человек;...средним числом около 52 человек на год. Из этого числа возвращено, отбито, выкуплено и бежало, в течение 73 лет, всего 1154 человека») [10, 229].
Строгое следование реальным фактам проявляется в частом обращении к цифровым данным. Например, рассказывая о том, как появляются киргизские нищие, писатель пишет: «Полинейные кайсаки вообще так бедны, что на 20 тысяч кибиток, зимующих от Гурьева до Звериноголовска, на протяжении 1850 верст, считают кругом по пути душ обоего пола на кибитку и притом только по семи голов рогатого скота, по пяти лошадей, по одному верблюду, по сту баранов...».
Эти примеры говорят о сразу же бросающейся в глаза особенности «восточных» повестей Даля - достоверности, опоре на реальные факты, строго правдивом изображении действительности, что и свидетельствует о принадлежности этих повестей к произведениям «натуральной школы». Следуя правилам этой «школы», Даль большое внимание уделяет описанию быта и нравов киргиз-кайсаков, чья жизнь стоит в центре «восточных повестей».
Безусловно, находясь в Оренбурге, Даль писал произведения и не на оренбургские темы - повести «Бедовик», «Павел Алексеевич Игривый», «Гофманская капля» и др. Мельников-Печерский считал, что «Гофманская капля» - «нечто вроде фантастических рассказов Гофмана - неудачная». (Оценка несколько предвзятая). Эта повесть, действительно, резко отличается от других произведений Даля: в ней нет насыщенности этнографическими деталями, обилия народных словечек и присказок; она написана строго в традициях русской фантастической повести 1820-1830 гг. (в сюжете присутствуют ирреальные силы). Но Даль как будто прислушивается к совету Бестужева-Марлинского заглянуть в деревни, маленькие городки, чтобы найти «ключ прямо русский, самородный, без примеси», т.е. фантастический местный колорит. Повесть может служить доказательством неправоты тех критиков, в частности Н.Г. Чернышевского, которые отказывали Далю в таланте беллетриста.
И все же рассказ от лица бывалого человека был предподчительнее для Даля. К образу «бывалого» рассказчика писатель прибегает и в своих притчах, жанру, настолько привлекшему его, что он даже посвятил ему отдельную статью «Басни, притчи и сказки». Возможно, этот жанр привлек внимание В. Даля тем, что он характерен не только для литературного, но и для фольклорного творчества; притча по природе своей интеллектуалистична и экспрессивна, тяготеет к дидактике и аллегоризму, для нее важна непосредственность выражения и проникновенность авторских интонаций. В этом жанре написаны многие произведения писателя: «Об очках», «О котах и о козле», многие миниатюры в «Солдатских досугах» - «Притча о дубовой бочке», «Притча о вороне» и др.
В некоторых далевских произведениях оренбургские мотивы не выражены явно, но писатель привносит в текст какие-то детали, и по ним можно вспомнить об Оренбургском крае, например: «...дорогой подшерсток, пух, из которого выделывают за морем дорогие ткани, каким, сказывают, и цены нет...» («О котах и о козле»); пожар, описываемый в «Гофманской капле» (известно архивное дело 1839-1840 гг. о расследовании причин пожаров в Оренбурге), оренбургские песни («Где потеряешь, не чаешь, где найдешь, не знаешь»).
В изображении Оренбургского края сказалось умение Даля изобразить любой уголок России - умение, которое отмечали многие его современники-писатели, например, Н.В. Гоголь («Его сочинения - живая и верная статистика России»), И.С. Тургенев: «Г-н Даль, должно быть, провел некоторые годы своей жизни на юге и востоке России... да, впрочем, где он не бывал! ...Быт, обычаи, города и селения, разнообразную природу нашей Руси рисует он мастерски, немногими, но меткими чертами... Разве не талант - умение одним взглядом подметить характеристические черты края, народонаселения, уловить малейшие выражения разных - говоря высоким слогом - личностей и среди всякого рода дрязгов и мелких хлопот сохранить неизменную, непринужденную веселость?» [11, 301].
Примечания
1. Свиньин, П.П. Картина Оренбурга и его окрестностей // Отечественные записки. - 1828, ч. 35, № 99.
2. Даль, В.И. Оренбургский край в художественных произведениях писателя. - Оренбург, 2001.
3. Даль, В.И. Полное собрание сочинений. - СПб.-М., 1897. т.1.
4. ОР РНБ, ф. 539, № 1494.
5. Русский архив. М., 1880, кн. 3.
6. Белинский, В. Г. Полное собрание сочинений. М., 1955. Т. 9.
7. Отечественные записки, 1843, т. 26, № 1
8. Северная пчела. 1833. № 230.
9. Литературное наследство. Т. 58. М., 1952.
10. Даль, В.И. Оренбургский край в художественных произведениях писателя / А.Г. Прокофьева, Г.П. Матвиевская, В.Ю. Прокофьева, И.К. Зубова. Оренбург, 2001.
11. Тургенев, И.С. Сочинения в 15 т. Т.1. М.-Л., 1960.
А.Г. Прокофьева