Научная электронная библиотека
Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания
3.3.7. Аффиксальное формирование общетюркского показателя –т
В материалах древнетюркского языка формант –т употребляется в функции аффикса имени существительного, прилагательного, а также в качестве окончания множественного числа. Многообразие семантики именных основ, образованных посредством указанного аффикса, зависит от того, от слов какой части речи они были образованы:
1) слова, выражающие общее значение предметности: artut «подарок» < art «увеличиваться, умножаться», avut «горсть», «щепотка», basut: а) «помощь» б) «защитник», ogüt «совет, агитация», qonut «место доя ночлега», toγut «восток», uraγut «женщина», uvut «стыд», urunt «драка», bert «дань, налог», adїrt «разница», bütüt – «заканчиваться»; в казахском языке: бөгет «препятствие», шабыт «вдохновение», іркіт «прокисшая простокваша, из которой варят курт», қырат «возвышенность», уыт «горечь», киіт «подарок сватов», жеміт «алчный»; в казахских говорах: шақат – «шама-шарық», аласат – «аласапыран», и др.;
2) слова – наименования конкретных предметов: kirit «ключ», kümüt «название растения» и др.;
3) производные слова с качественной семантикой: bajaγut «богатый», čöküt «низкий», jašut «тайный, скрытый», ketüt «унылый, подавленный», siηüt «бесплатный», в казахских говорах: дөкет // лөкет «большой (нож)».
Кроме этого в тюркских языках имеет место употребление одного слова в функции имени существительного и прилагательного. Ср.: igid // igit: 1) сущ. – «ложь», 2) прил. – «ложный, обманчивый», ölüt; 1) сущ – «смерть», 2) прил. – «старый, дряхлый» (ölüt er «старый мужчина». Перевод некоторых слов с формантом –т также обнаруживает их семантическую и структурную близость к современным именам действия и причастиям. Ср.: bütüt «заканчиваться», jetüt «укрепление, усиление», qačut «гонение, преследование», jetut (sač) «распущенный, рассыпанный (о волосах)» и др.
Несмотря на то, что в современном казахском языке элемент –т не употребляется в качестве окончания множественного числа, мы выяснили, что в древнетюркских языках он выражал семантику множественности, собирательности. Ср.: alpaγut «отборные воины» (alp «исполин, мужчина, стрелок» + a + γu + t), bajaγut «богатые» (baj «бай» + a + γu + t), uruηut «воины» (< urun – «драться, воевать» -γu + t), erät «мужчины» < er «мужчина», tegit ~ tegitlär «наследники хана» (tegin «наследник хана»). Известно, что в современном казахском языке слово бұлт даже без окончания множественного числа выражает значение множественности-собирательности. В древнетюркском языке употребляются имя существительное bu «пар» и глагол bula «парить» [ДТС, 119; 124]. Следовательно, показатель –т в составе древнетюркского bulut «облако» < bula «парить» является древним показателем множественности-собирательности.
Существует точка зрения, согласно которой название башкирского народа состоит из компонентов башқыр и окончания –т множественного числа [ДТС, 112]. С Аманжолов возводит происхождение названия племени дулат к элементам дулу + т (т- окончание множественного числа) [67, 118]. Мы считаем, что суффикс –т, подобно -л, -қ в составе аффикса -лық, можно считать показателем собирательности-множественности, ибо если углубиться в значение слов avut «горсть», bajaγut, erät и др., то наряду со значением множественности, мы обнаружим значение собирательности. В этом плане они созвучны значениям множественности-собирательности, которые выражают аффиксы -лық (жүзімдік «виноградник»), -лақ (құмдақ «супесь», тастақ «каменистый»).
Аффикс казахского языка -ыт//-іт, -т в древнетюркском языке был продуктивным формантом. В современных тюркских языках сохранился его вариант с начальным глухим согласным, а в азербайджанском языке встречается древний вариант -(ы)д. Этот аффикс участвует, в основном, в образовании отглагольных существительных, прилагательных и глаголов. В частности:
1. Образует имена существительные: үг/іт < үг, древнетюрк. өг «ум, мысль», үміт < древнетюрк. үм «надежда», киіт < ки древнетюрк. kedü, каз. (диал.) ызыт «гнев, злость», күйіт «состояние», құрт // құрыт < құрұ «сохнуть», шабыт «вдохновение» < шап, бөгет «препятствие» < бөге, (диал.) оңат «порядок», сарқыт «гостинец» < сарқы и др. Слово жасыт «ровесник», встречающееся в казахских диалектах, созвучно по семантике азербайджанскому слову jашыд («ровесник, сверстник» < jаш «молодой»). Здесь мы наблюдаем звуковое чередование ыт ~ ты. Добавочное значение, которое привносят аффиксы -т/-ат, употребляясь в казахских говорах в составе слов шоқат «сопка» (< шоқы «вершина горы»), қырат «возвышенность» (< қыр «горный хребет, взгорье»), суат «водопой» (< су «вода, река»), свидетельствует об их генетической связи с элементом –т единично-уменьшительной семантики, который был сформирован на основе компонента с древней семантикой множественности, собирательности.
2. Обозначает качественный признак: оз-ат «передовой» < оз, суыт «охлажденный» < суы; мініт (ат) «ездовая (лошадь») < міну, (диал.) ашуат «солончаковый», лапыт «болтливый», сөкіт «неуклюжий», балпыт «медлительный» и др.
3. Образует отыменные глаголы: мұнарт «затуманиться», құмарт «пристрастить», шаңыт «окутать пылью, дымкой», кеңіт «расширять», диал. сараңыт «скупиться» и др.
Некоторые тюркологи связывают просхождение этого аффикса с глаголом = те + (де) [139, 150], другие считают сокращенным вариантом глагола ерт.
Н.А. Баскаков возводит формант –т к древнему самостоятельному слову в форме ит < гит [43, 343], А.Н. Кононов же генетически связывает формант –т с союзным показателем -тир [115, 125]. К. Кусаинов считает, что звук т в составе звукоподражательных слов в зависимости от фонетических особенностей взрывных или фрикативных согласных выражает семантику краткого, отрывистого звука, и связывает его происхождение со вспомогательным глаголом, превратившимся в аффикс [66, 66].
В туркменском языке параллельно с формантом -ыт//-іт употребляется суффикс -ынты//-ғынты. Этот факт подтверждает, что его первоначальным вариантом был аффикс в форме -ыт//-ғыт. Ср.: ёргут // ёргы «гадать, предполагать» < ёр «разгадывать (сны)», кесгит «выяснять, подытоживать, резать» < кес «резать»и др. [29, 281].
Эти факты свидетельствуют о наличии семантической связи между формантами -ғы, -гі, -қы, -кі и -ыт//-іт. Ср.: у М. Кашкари kirt, соврем. каз. «қыс-қа» «короткий», külüt, соврем. каз. «күл-кі» «смех» [МК, 188; 397].
Сопоставляя значения производных имен и глаголов с их основами, во многих случаях можно наблюдать тенденцию к сохранению исходного значения корня, вместе с тем, в некоторых древнетюркских и более поздних образованиях в семантике корня и производного слова наблюдается разница.
Например, древнетюрк. үгіт «агитация» < үг, өг «ум, мысль», шабыт «вдохновение» < шап(у) «скакать», киіт «подарок сватов» < ки «одевать».
Аффикс -ты/ -ді, который встречается в древнетюркском языке в составе имен существительных, прилагательных, наречий, мы считаем алломорфом форманта -лы//-лі. Ср.: 1) имена сущ.: ögdi//ögdü «похвала», öηdi «закон, правило», soqtu «колбаса», tamdu // tamduq «растопка, огонь, искра», 2) имена прил.: jitti «острый» (jitti bičäk «острый нож»), kündi – «плохой» ol kündi kiši ol «Он завистник» < küni «завидовать»; 3) слова, употребляемые в предметном и качественном значении: kertü а) сущ. – «правда, правильность, клятва», ә) прил.- «правдивый, истинный, справедливый»; оrtu: 1) сущ. – «среда» 2) прил. – «средний, посредственный, промежуточный»; 4) в качестве наречия: qatїγdї «твердо, сильно» (qatїγ «прочный, сильный»), edgüti «хорошо» (edgü «хороший»), uzatї «долго» < uz «увязаться», öηdürdi // öηdürti «спереди», tašїrtї // tašїrtїn «снаружи», tavratї «быстро, скоро». В говорах казахского языка нашло отражение употребление узкого варианта -ту суффикса -ла//-ле, -та, те, образующего глагол от имени прилагательного: жуанту – «толще».
В современном казахском языке формант -ды//-ты вообще не употребляется в функции аффикса, образующего наречия. Это в свою очередь, говорит о том, что эпоху, когда наречие еще не было сформировано как конкретная часть речи, имена прилагательные употреблялись и в качестве наречий, в функции определения и обстоятельства. Большинство современных суффиксов, образующих наречия, считаются древними аффиксами имени, однако элемент -лы//-ты не смог закрепиться в качестве аффикса, образующего наречия. Ж. Манкеева считает аффиксы -ты//-ті в составе производных глаголов елті, есті, қамты, малты, которые в современном казахском языке не подлежат делению на корень и аффикс, вариантом суффикса -ла//-ле, образующего глаголы [140, 64].
Элемент -ды//-ты вошел в состав аффикса -dїn//-tїn, каз. -тын, -тін. В древнетюркском языке показатель -дын//-тын употребляется одновременно в словах, принадлежащих к имени прилагательному и наречию, а в современном казахском языке он сохранился в качестве непродуктивного суффикса -тын/-тін, образующего только наречия. Ср., древнетюрк.: прилагательное и наречие ičtin «внутренний, внутри», oηdїn, oηtun «справа, правая (сторона)»: öηdїn qaš «правая бровь», taštїn «снаружи, наружный, внешний», каз. астыртын «тайно, нелегально», үстіртін «поверхностно» и др.
Приведенные выше языковые материалы показывают, что аффиксом -ты был проделан сложный путь формального и семантического развития. Мы становимся свидетелями того, как формант, сначала употреблявшийся с самыми различными оттенками значения, позднее в результате сужения сферы употребления превратился в непродуктивный.