Научная электронная библиотека
Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания
Глава 6. ЭТАПНОСТЬ ПОЗНАНИЯ И ОДНОСТОРОННИЙ ПОДХОД
Познание всякого предмета, неведомого нам до определённого момента, начинается с фиксирования и исследования какой-то одной стороны, какого-то одного признака (свойства, функции, элемента и т.п.). На его нормальное протекание могут по-разному влиять однообразность в условиях наблюдения, эксперимента или в используемых публикациях, врéменная ограниченность опытных данных, в чём-то недостаточная компетентность исследователя, методологический и мировоззренческий стиль его мышления, его интересы, симпатии и антипатии, предрасположенность к каким-то обобщениям или установки на определённые выводы и другие личные, а также социальные факторы, способствующие получению консервации и укреплению однобокости в представлении, понимании и оценке рассматриваемого предмета, его признака, отношения.
Это – нормальный, элементарный (начальный) этап познания любого предмета. Но если такой этап и знания, полученные на нём, абсолютизировать, ограничиться ими, сочтя их окончательными и единственными, то получится односторонний подход, который оказывается необъективным, а может быть и тенденциозным.
Он выступает в виде абсолютизации или чрезмерного преувеличения значимости чего-, кого-либо, обнаруживается, когда в каком-то важном многообразии принимается во внимание что-то одно, а всё остальное не учитывается. Односторонний подход как вид погрешности либо умысла получается и имеет место всегда, когда неумышленно либо преднамеренно игнорируются сложность, многосторонность изучаемого или оцениваемого предмета и взаимосвязи его сторон, многообразие связей этого предмета с другими, многовариантность поведения, этапов развития его, а также когда учитывается или подбирается то, что только «в пользу» либо только «против» чего-то, кого-то (фактов, примеров, идей, количественных данных и т.п.). Он содержится в рассмотрении чего-либо, кого-либо в изолированности от предпосылок его происхождения, от конкретных условий его существования и развития, от своей противоположности. Он имеет место в учёте только положительных, полезных, выгодных возможных (ожидаемых) последствий решения вопроса, проблемы, выполнения задачи, проекта и т.п. при непринятии во внимание возможных отрицательных, вредных результатов. Он выступает в виде поиска панацеи как универсального, абсолютного средства для чего-то или от чего-то, в виде учёта пары противоположностей при игнорировании их единства и взаимодействия. В философии существует немало крайних неправильных точек зрения: сенсуализм и рационализм, волюнтаризм и фатализм, релятивизм и догматизм и т.п. Проявлениями одностороннего подхода являются консерватизм, нигилизм, фанатизм, шовинизм, космополитизм и многое другое. Оригинальными разновидностями одностороннего подхода являются «черно-белый» подход, «шараханье из крайности в крайность», эклектика, стереотипы. Рассмотрим некоторые разновидности этого очень распространенного одностороннего подхода, который тоже, как и абстрактный подход, рождается на живом дереве развивающего познания человечества.
Известно, что в мире в определённом (диалектическом) единстве находятся в любом процессе, предмете, событии необходимость (закономерность) и случайность.
Однако есть люди, которые считают, что никаких объективных закономерностей в мире нет, что всё происшедшее и происходящее – это чистейшие случайности. Значит, в любой момент с каждым человеком может приключиться что угодно, совершенно непредвиденное, невообразимое. По их представлениям, мир – иррационален, он – хаос случайностей, неопределённостей, беспорядочностей, т.е. устроен неразумно, поэтому не поддается уразумению; а поскольку познать его невозможно, то невозможно что-либо предвидеть, планировать свои поступки, управлять своей жизнью. Свобода выбора равна нулю. Вся жизнь таких людей ориентирована на «авось»: «авось пронесёт», «авось повезёт» или «где наша не пропадала!». Эти люди становятся либо пасынками судьбы, либо авантюристами.
Но есть и совсем другие люди, которые убеждены, что всё-всё происходило и происходит с необходимостью (смысле: неизбежно, неминуемо, неотвратимо). По их мнению, то, что кем-то именуется «случайностью», только кажется ею, а на самом деле тоже является неизбежностью, причин которой мы пока не знаем. Значит, считают они, происходящее в мире – фатально12, как-то или кем-то предопределено, поэтому, если человек каким-либо образом узнáет, чтó с ним или с кем-то в такой-то момент должно случиться, он всё равно не сможет предотвратить это, спастись от этого. Всё, мол, каждому «на роду написано», «от судьбы не уйдёшь», «чему быть, того не миновать». Эти люди – фаталисты, одни из них – покорные ходу событий, смиренно принимающие «удары судьбы» пассивные горемыки, но другие – отчаянные бунтари. Вот такие односторонности в понимании разными людьми происходящего. А вот представители противоположных идей, точек зрения могут в чём-то и сходиться.
В процессе познания люди сравнивают (сопоставляют) интересующие их два или более предметов, признаков, отношений друг с другом, выясняя их сходство или различие либо и то, и другое, а также степень этого сходства или (и) различия (отсюда получаются результаты: между ними тождество, равенство, аналогия, подобие, похожесть, непохожесть, различие, существенное различие, противоположность). В определённом смысле более успешно происходит познание контрастного: находящееся в отношениях тождества, равенства сравнительно легко обобщается, типизируется, подводится под соответствующую категорию, а находящееся в отношениях противоположности (взаимоисключения, несовместимости) легче отличать друг от друга и выяснять определённость каждого.
Отношения между противоположными понятиями (например, «черное и белое», «трус и смельчак», а также между общеутвердительным («Все S суть Р») и общеотрицательным («Ни одно S не есть Р») простыми суждениями в формальной логике называются отношениями контрарности. Отношения таких понятий графически изображается так: 
,
где С – родовое, а А и В – его видовые понятия (например, «цвет» и «черное» – «белое» или «человек» и «трус» – «смельчак». А и В своими объёмами не исчерпывают объёма С (ведь кроме А и В в С входят и другие его видовые, в том числе «промежуточные» понятия: например, «серое», «осторожный человек»). Поэтому если любое из видовых понятий А и В – истинно, то другое – автоматически ложно. Но если любое из них – ложно, то другое – неопределенно, т.е. может быть истинным, а может и ложным (истинным будет какое-то «промежуточное»). Значит, в одних и тех же условиях, в одном и том же отношении одновременно оба А и В не могут быть истинными, но могут быть ложными [40, с. 423].
То же самое можно сказать и о контрарных простых суждениях, высказанных в отношении всех предметов одного и того же класса. Истинным может быть только какое-то одно из них. Ложными же могут быть оба, а истинными в таком случае будут частные суждения «Некоторые S суть Р» либо «Некоторые S не суть Р» (причем, термин «Некоторые» может означать «Все S, кроме ...», «Подавляющее большинство», «Большинство...», «Половина...», «Меньшинство...», «Кое-кто из...» и т.п.).
С этими отношениями контрарности (противоположности) между соответствующими понятиями, а также между соответствующими простыми суждениями связаны такие разновидности одностороннего подхода как «черно-белый подход» и «шараханье из крайности в крайность».
Так называемый «черно-белый» подход состоит в том, что принимаются во внимание, учитываются только два (из некоего разнообразия), причём «крайних» предмета, признака, отношения или мнения, высказывания, оценочного подхода как взаимоисключающие друг друга и игнорируются все другие, в том числе так называемые «промежуточные». Он осуществляется как непроизвольно, неумышленно, так и с умыслом, даже тенденциозно, злонамеренно. Часто он инициируется, а далее поддерживается и усугубляется теми или иными социальными силами. При этом последние в своих целях используют некомпетентность, недоинформированность значительной части граждан страны, играют на их чувствах, управляют их мнением.
А впрочем, судите сами...
Суть главного направления идеологического воздействия руководства России на население страны, на всех её граждан (совершенно независимо от различий возрастного, полового, этнического, конфессионального, профессионального, классового и др. характера) в последние двадцать с лишним лет – очернять, высмеивать, проклинать всё советское и социалистическое, а что касается видных деятелей, верно служивших своей советской Родине, – то одних – оклеветать, дискредитировать, смешать с грязью, а других – предать полному забвению (ничего о них, будто их и не было).
Формула этого направления такова:
1) при Советах всё и всем было плохо, а при нынешней власти всё и всем – хорошо, а будет ещё лучше;
2) всякая деятельность против нынешней власти будет вести к реставрации Советской власти, а значит, к тому, что всё и всем во всём будет плохо.
В начале 90-х годов особенно в ходу был лозунг «Альтернативы перестройке нет». Да. Общество изменяется, не является во всех отношениях застывшим. Поэтому в обществе быстро или медленно, но непременно в разных его сферах, на разных его уровнях происходят изменения, т.е. в чём-то «перестройка». Но вопросы-то в другом: какая перестройка, перестройка чего именно, какими способами, темпами, в какой очерёдности по этапам осуществления, в каких сферах жизни общества, как эти преобразования будут связаны между собой, какие последствия таких преобразований с неизбежностью должны быть и т.д. Со стороны СМИ, попавших в полное распоряжение ельцинистам, ответы на эти вопросы или отсутствовали, или были очень расплывчатыми, или подменялись различными «розовыми» прогнозами и обещаниями.
Вот и получалась «черно-белая» альтернатива: либо поддерживайте перестройку, либо всё будет абсолютно по-старому. Нужно сказать, что к началу 90-х годов, пользуясь непротивленческой пассивностью или умышленным невмешательством М.С. Горбачёва и его единомышленников типа Г.Х. Попова, Э.А. Шеварднадзе, силы, готовящие ликвидацию СССР и его советско-социалистического строя, делали так, чтобы многих необходимых гражданам продуктов и товаров не было на полках магазинов, хотя промышленность и сельское хозяйство по-прежнему их производили.
Ясно, что граждане будучи в своём большинстве против полной стагнации прошлого и недовольные пустыми полками в магазинах, стали выступать за перестройку, не отдавая, как правило, отчёта, что им подсовывают «перестройку» ельцинско-гайдаровского «розлива», т.е. реставрацию капитализма. Почувствовав на себе пагубные последствия ельцинской «перестройки», многие попытались выражать свои протесты, но было уже поздно. Соображать надо вóвремя.
Председатель Партии труда О. Смолин в конце октября 1992 года писал: «Ещё весной 1992 года накануне VI Съезда народных депутатов России Сергей Шахрай сформулировал дилемму, с его точки зрения, стоящую перед Россией: либо «авторитарная президентская республика – либо фашизм». [см.: Правда, № 177, 28.10.1992, с. 2]. Ну, во-первых, в любом случае – это будет диктатура или прямой путь к ней, а значит, демократии не будет или она будет очень урезанной. А во-вторых, фашизм – всё-таки «чёрное», авторитаризм Президента – как бы «белое», и ничего кроме них, поэтому граждане, избиратели должны всячески поддерживать усиление власти Б.Н. Ельцина и «отвернуться» от коммунистов, то бишь, как их умышленно называли ельцинисты, «красно-коричневых», фашистов. С. Шахрай не мог не понимать провокационности всего этого, поэтому он намеренно именно так сформулировал эту ложную, иезуитскую дилемму.
О том, что подобные вероломные альтернативы выдвигали и другие авторы, писал академик РАН С. Шафаревич: «... нам настойчиво
внушают, что иного пути у нас нет: или рынок американского образца, или очереди за колбасой, или демократия европейского пошиба, или тоталитаризм» [Трибуна, № 80, 30.04.1999, с. 3]. Совершенно очевидно, что эти «черно-белые» альтернативы сформулированы так, что прочитавший их непременно выбрал бы именно то, что хотели вероломные авторы.
Председатель думской фракции «Женщины России» Екатерина Лахова была в 1996 году «официальным доверенным лицом Бориса Ельцина», поэтому все её речи, обращённые к аудитории (в основном, к представителям слабого пола), сводились к перечислению достоинств действующего президента и дивидендов, на которые эта самая аудитория может рассчитывать, если проголосуют «за». Параллельно она нарисовала картину всех бедствий, которые «неизбежны» в случае прихода к власти коммунистов [см.: Комсомольская правда на Дону, 26.04.1996, с. 9]. Типичный «черно-белый» подход, но с бесчестной начинкой на «выбор».
Журналист «Российской газеты» А. Афанасьев, беседуя с ведущим криминалистом А. Гуровым, условно называя Европу (её капстраны) планетой № 1, а Россию планетой № 2, говорил: «То есть мы в другом измерении? Россия другая планета, где «всё не так»? И задача, выходит: либо превратить планету № 2 в планету № 1 (что признано – не вышло), либо делать вторую планету сырьевой базой, чтобы выжила первая?» [см.: Российская газета, № 43, 5.03.1999, с. 9]. Получилось, у России альтернативный «черно-белый» путь. А вот КНР нашла свой, нечерный и небелый.
Наталья Желнорова в своей статье «Хватит!» писала: «Мы скорее стали бы цивилизованной страной, если бы не делали из своих вождей ни героев, ни дураков. Пока же то лоб расшибаем, молясь на них, то в порошок сотрём, проклиная» [см.: Аргументы и факты, № 43, 1994, с. 2].
Распространённым вариантом в характеристике и оценке видных деятелей советского прошлого является расположение каждого из них в один из двух «ящиков» с этикетками: «светлые» и «черные». Сталина, Дзержинского и др. – в «черный», а Бухарина, Рыкова, Блюхера и др. – в «светлый».
Но, говоря вкратце, Ф.Э. Дзержинский внёс огромный вклад в формирование народной милиции, в ликвидацию массовой беспризорности, восстановление промышленности и проч. А что? У наркома внутренних дел (в 1917 г.), председателя Совета Народных Комиссаров СССР А.И. Рыкова нет определённой доли вины за политические ошибки во внутренней политике? А разве не стоит подпись В.К. Блюхера как одного из судей под смертным приговором М.Н. Тухачёвскому и другим? А у редактора газеты «Правда» (1918–1929 гг.), Президента ВСНХ СССР (1929–1932 гг.), члена Исполкома Коминтерна (1919–1929 гг.) и т.д. Н.И. Бухарина тоже не было крупных ошибок? Ясно, что по поводу крупных деятелей советского прошлого нужен всесторонний объективный анализ, а не вариант стопроцентного «либо-либо».
Видимо, совет Наташи вполне годится и к отношению к историческим памятникам заслуженным личностям: на них тоже не должна распространяться злобная месть, взращённая на идеологической почве. Что доброго можно сказать в адрес тех «красных» – рубак, которые уничтожили памятники, например, российским героям войн М.И. Платову и Я.П. Бакланову (ах, они – казаки!)? а каких оценок заслуживают грамотные «демократы», которые ликвидировали памятник Ф.Э. Дзержинскому в Москве (некоторые его заслуги отмечены выше)?
Тем более к армиям «черно-белая» оценка вообще не применима. И тем не менее в утренней передаче «Навигатор» 10.06.1999 года красной нитью проводилась мысль: «Красная армия – это скопище негодяев, палачей и насильников. А Белая гвардия – само благородство, цвет нации, сражавшейся за интересы российского народа» [см.: Советская Россия, № 81,
15.07.1999, с. 7]. К тому же авторы передачи высекли себя, как известная «капитанская вдова»: «скопище» одержало победу над «цветом нации».
О «черно-белом» подходе к квалификации и оценке роли незаурядных деятелей с горечью писал Расул Гамзатов: «Мы привыкли видеть памятники известным деятелям, вождям, царям, полководцам, которые для одних являются освободителями, для других оккупантами. Например, генерал Скобелев для Болгарии – освободитель, для Средней Азии – захватчик. Генерал Ермолов для одних – герой Отечественной войны 1812 года, а для Чечни и Дагестана – человек, который сказал: «Я не успокоюсь, пока последнее чучело горца не увижу в Ставропольском музее» [см.: Правда, № 150, 24.06.1991, с. 5]. Какие ужасные, отвратительные слова генерала Ермолова!
Вопреки своим пропагандистским причитаниям о необходимости создать обширный некий «средний класс» властвующая в России уже более двадцати лет политико-экономическая верхушка в 90-е годы через группу «односезонных» партий, а в 10-е годы через правительственную ПЕдРо (партию «Единая Россия») создала «черно-белое» строение населения России, в котором создано такое резкое различие между богатыми и бедными, какого нет ни в одной цивилизованной стране. Ясно, что огромные богатства, крепкая власть, фантастические удобства жизни и льготы у верхушки российского общества не могут не порождать у её представителей самодовольства, тщеславия, спеси, надменного высокомерия, презрительного, уничижительного отношения к прямо зависящим от них, гораздо менее обеспеченным людям, а уж тем более к еле сводящим концы с концами или живущим в нищете (отзывы первых о последних: «совки», «быдло», «не умеют жить и делать деньги», «лентяи», «сами виноваты», «так им и надо» и т.п.). И при этом некоторые их представители и холуйствующие перед ними неоинтеллигенты демагогически рассуждают о справедливости, равенстве, демократии и единстве российского народа.
Люди же малообеспеченные, многократно ограбленные первыми, задавленные нуждой, бедные, напротив, питают к этим олигархам, нуворишам, крупным политическим чинушам, а также к угодливо прислуживающим им «творческим» неоинтеллигентам нетерпимость, острую ненависть, злобу, чувство слепой мстительности.
Отвлекаясь от того, что такое конфронтационное состояние не может быть стабильным, а напротив, в каких-то обострившихся социальных ситуациях может вылиться в опасные, кровопролитные события, – отметим лишь то, что само пребывание массы граждан одних в первой, других во второй «черно-белой» крайности обусловливает решение ими очень многих вопросов путём «черно-белого» подхода, типа: либо только общественная (государственная и колхозно-кооперативная), либо только частная форма собственности на средства производства; либо государственное плановое контролируемое регулирование экономики, либо государство совершенно не вмешивается в экономику; либо дайте нам зарплату, как в западных странах, либо будем работать так, как нам платят; либо не рушьте устаревшие предприятия, пусть они продолжают действовать, либо, прежде чем их разрушать, создайте им замену; либо отмените налог на земельные участки со всех граждан, предприятий, учреждений, либо введите соответствующий налог для всех религиозных организаций. И т.д.
Большие возможности для применения «черно-белого» подхода его «любителями» содержат исторический период существования России – СССР с 1917 по 1991 гг.
Так, одни печатно и устно обличают и проклинают «красный террор», при этом либо как-то «оправдывают», либо вообще замалчивают «белый», а другие разоблачают «белый террор» и пытаются «объяснить» «красный» как вынужденный ответ на «белый». Всё это никак не ведёт ни к истине, ни к справедливости, ни к пользе и несовместимо с призывами к толерантности и к единству населения России.
Но всё же были и есть авторы, которые стараются объективно относиться к этому периоду. Так, В. Бортневский писал: «Красный и белый террор гражданской войны... Есть ли у нас нравственное основание говорить о правомерности первого или второго, их большей или меньшей мягкости? Ведь речь идёт о тяжелейшей трагедии народной.
... Споры о красном и белом терроре часто напоминают бесконечный обмен ударами: яркими фактами зверств и истязаний, цифрами казненных в конкретном месте и в конкретное время. И этот «бой» может длиться бесконечно... Необходимо комплексное исследование идеологии, политики и практики террора, выявление места и роли карательно-репрессивного аппарата в политической системе лагеря революции и контрреволюции» [Учительская газета, № 12, март 1990, с. 8]. По этому же поводу Вячеслав Костиков отмечал: «Мы не научились видеть историю в нюансах. Не понимаем, что у каждой эпохи своя мера жестокости и злодейства, величия и подвига. Своё представление о прогрессе. У нас же только «красное и белое» [Аргументы и факты, № 45, 2004, с. 4].
По отношению к И.В. Сталину, в оценках его качеств и деятельности вот уже многие десятилетия превалируют, главным образом, односторонние подходы: одни с пеной и без пены у рта, с мстительной злобой или с целью обелить предосудительные действия «своих» уверяют публику, что Сталин – «абсолютное зло»; другие отмечают только положительные качества и добрые дела, заслуги Сталина. Правда, есть и «третьи», желающие быть «беспристрастными», которые перечисляют и положительное, и отрицательное касательно И.В. Сталина, но по правилу: «да, с одной стороны, ..., но с другой стороны...».
В ряде стран в своё время были правители, осуждаемые во всём мире за их отрицательную деятельность. Однако значительная часть населения этих стран отказывается оценивать их только отрицательно. «Попробуйте хаять в Италии Муссолини. Вас деликатно поправят. Да, приверженец итальянского фашизма, союзник Гитлера. Но при этом вспомнят и «другого Муссолини». Того, который ликвидировал безработицу, проводил сильную социальную политику. Наладил партнерство с профсоюзами. Укоротил мафию и преступность. Возродил традиционные семейные ценности... Говоря о генерале Франко (по советской версии «палача испанского народа»), сами испанцы добавят, что он удержал страну от ввязывания во Вторую мировую войну. после войны обеспечил национальное примирение и условия для развития экономики. Подготовил мирную передачу власти гражданскому правительству.
Почему в своей истории, в том числе и в истории СССР мы выискиваем только пороки, только преступления?
Нельзя забывать историю раскулачивания, ограбления деревни, разгром православной церкви, зачистку комсостава Красной Армии, засилье цензуры, гонения на инакомыслящих, пороки «культа личности». Но в истории России XX века были и колоссальный экономический подъем, взлёт науки, доступность культуры и образования. Был дух коллективизма и энтузиазм населения, которых так не хватает сегодня. А дружба народов? Ведь она существовала не только в виде знаменитого фонтана на ВДНХ, но и в реальности.
Нужно ли всё это объявлять фальшивым?» [Вячеслав Костиков. – Аргументы и факты, № 45, 2004, с. 4].
На наш взгляд, если «черный» (отрицательный) и «белый» (положительный) подходы к рассмотрению и оценке деятельности Сталина – это противоположные, непримиримые односторонности, то «третий» (по формуле: надо учесть, с одной стороны, отрицательное, но, с другой стороны, и положительное) – это чистейшая эклектика.
На самом деле, чтобы дать верную характеристику Сталину и его деятельности, как и любому выдающемуся деятелю, нужно выяснить, понять, оценить и показать, как и почему наиболее значимое положительное и отрицательное, связанное с этой личностью, существовало в органическом единстве, как всё это было обусловлено меняющейся конкретно-исторической обстановкой, сочетанием и взаимодействием закономерных и случайных, объективных и субъективных факторов.
Но добросовестно это делает не очень большое количество профессионалов, в то время как авторы массы публикаций, применяя абстрактно-огульный подход, стремятся представить дело так, чтобы у читателей и зрителей создалось впечатление о десятках миллионов расстрелянных соотечественников (и 40-ка, и 60-ти, и 80-ти!), наталкивая их на мысль, будто репрессированные – это и есть расстрелянные.
Ну, во-первых, это – злобная выдумка воспалённого ненавистью ума: ведь тогда было бы просто некому участвовать, а тем более победить в Великой Отечественной войне. Во-вторых, неправомерно всех привлекавшихся к юридической ответственности зачислять в число незаконно потерпевших: ведь среди них была масса мелких и крупных уголовников (хулиганов, воров, грабителей, убийц, казнокрадов, мошенников, взяточников и др.), бракоделов, прогульщиков, тунеядцев, пьяниц, проституток, хулителей власти, критиков её руководителей и т.п. В-третьих, конечно, как и всегда и везде, среди осужденных были и невиновные, но неправомерно огульно объявлять невиновными всех репрессивных.
Нужно иметь в виду, что несмотря на официальное объявление в 1922 г. Советской властью об окончании Гражданской войны в нашей стране, до середины XX в. (до 50-х гг.?) в тех или иных формах она продолжалась, ибо противников Советской власти на разной почве (классовой, сословной, экономической, политической, национальной, религиозной, идеологической и др.), а также по разным причинам обиженных, недовольных ею было весьма и весьма немало, и это убедительно показала Великая Отечественная война (встреча фашистских оккупантов хлебом-солью представителями разных наций, групп населения, убийства военнослужащих на территории ряда автономных республик, участие десятков тысяч бывших граждан СССР в антисоветских войсковых формированиях и в боевых действиях против Красной Армии, многих тысяч полицаев, карателей, шпионов, доносчиков, предателей, вредителей, «лесных братьев» и т.д).
Примитивно-огульным мнением являются и идеи антисталинистов, будто так называемые «сталинские террор и репрессии» были порождением его личных отрицательных качеств. Конечно, это – чепуха. Террор и репрессии в нашей стране были бы в любом случае, кто бы не победил в гражданской войне. Если бы власть завоевали «белые» во главе с Деникиным или Колчаком, их назвали бы соответственно «Деникинскими» или «Колчаковскими» (кстати, эти деятели всерьёз обещали устроить «красным» и их активным сторонникам аналогичное). Почему-то во всём мире значимые социальные явления, события принято называть именами лидеров, руководителей: «Пётр I построил...», «Александр Македонский завоевал...», «Наполеоновские войны...» и т.п.
На наш взгляд, рассматриваемые процессы в нашей стране корректнее, правильнее было бы назвать террором и репрессиями, осуществлявшимися органами государственной власти СССР, главной причиной которых была гражданская война в нашей стране, сутью которой была ожесточённая, бескомпромиссная борьба двух противоположных патриотических сил, борьба за Россию, но в своём представлении и понимании. Каждая из этих боровшихся сил вполне заслуживает и восхищения, и осуждения, и памяти, а вот борьба между ними насущно нуждается со стороны учёных во всестороннем глубоком исследовании, а со стороны СМИ – в полном забвении.
В 2008 году в России был организован (по примеру некоторых стран) так называемый проект «Имя России» с многолетним обсуждением специально отобранных 50-ти видных деятелей (глав государства, представителей литературы и искусства, учёных, политиков, священнослужителей и др.) нашей страны, с тем, чтобы в результате интернет-голосования определить «рейтинг» каждого из них. Организаторы этого проекта были уверены в том, что выполнят требование В.В. Путина и А.Д. Медведева осуществить «десталинизацию» страны и её населения, и со своей стороны сделали всё возможное, чтобы это исполнить: назначили злобных антисталинистов и антисоветчиков Сванидзе – «судьёй», а Млечина – «главным оппонентом», подобрали соответствующих «свидетелей», нужные им «фактические» материалы и т.п. Но... «После обработки более 1.590.000 голосов, первое место с большим отрывом занимал И.В. Сталин... На втором месте оказался бард и актёр Владимир Высоцкий...,
на третьем месте В.И. Ленин...» [Советская Россия, № 73, 12.07.2008, с. 4]. Стремясь угодить Президенту и Премьер-министру, что только ни делали антисталинисты, чтобы сдвинуть кандидатуру Сталина в конец «пятидесятки», «даже аннулировали промежуточные результаты и начали с нулей, но всё равно и при последнем обсуждении в стиле «допроса с пристрастием» далее 3-го места – и небольшим отрывом от первого – задвинуть не смогли» [Советская Россия. Улики, № 1, 21.01.2011, с. 14]. Да, И.В. Сталин – в первой тройке.
Напомню, что масса видных иностранных деятелей, в том числе и глав государств, живших в 30–50-х годах прошлого века, дала довольно высокие характеристики и оценки личности и деятельности И.В. Сталина.
Не иначе, как сам Господь был и остается на его стороне...
Люди могут по каким-то причинам или поводам разочароваться в чём-то или в ком-то, бывшем в каком-то отношении крайностью в ряду однородных явлений, и, как бы проскакивая некие «средние», «промежуточные», бросаются в другую крайность. Подобные «разочарования» и шараханья из крайности в крайность имеют место в самых различных сферах жизни людей.
Возьмите такой распространенный случай. Один человек очень любит другого (совершенно неважно, кто из них мужского, а кто женского пола), души в нём не чает, считает идеалом красоты, доброты, человечности и т.п. Но вдруг что-то (неважно, что именно) случается, и любовь сменяется жутким презрением, зверской ненавистью, другой человек от первого получает самые отвратительные, мерзкие характеристики и оценку. Можно ли осуждать таких «шарахнувшихся» в другую крайность людей? Да, и непременно. Ведь нет ничего абсолютного ни в одном любимом и разлюбленном, ненавидимом человеке. Всем известно, что нет и не может быть идеально хороших, без каких-либо недостатков и нет отпето плохих, без тех или иных достоинств. Поэтому в подобных случаях главная (а может, исключительная) роль в таком «шараханьи» принадлежит тому, кто «разочаровался», ибо полностью или главным образом виноват сам «шарахнувшийся», его задетое больное самолюбие, из-за которого он свои эйфорические недогляды, промахи, ошибки «вешает» на предмет своей бывшей любви, при этом мстительно превращая прежде любимое им во всё самое худшее.
Или вот ещё часто происходящий случай. Человек, искренне веривший в Бога, истово молился, долго-долго прося помочь ему осуществить очень важные для него мечты... Но Бог, как счёл это человек, «не внял» его молитвам и просьбам. И человек страшно обиделся на Бога и стал не просто неверующим, а богохульником. На некоего атеиста в какое-то время вдруг обрушились сплошные неприятности, невезения, несчастья... Ну, просто спасу нет! И бросился он на колени перед иконостасом: «Боже, прости меня! Боже, спаси! Боже, помоги!» И стал фанатично верующим. Что можно сказать? Не следует предаваться неосуществимым мечтам, а за осуществление реальных нужно разумно бороться, а не уповать на авось. Русские пословицы гласят: «На Бога надейся, а сам не плошай» и «Человек – кузнец своего счастья».
Могут порождать или провоцировать «шараханья» и резкие изменения локальных (в рамках коллектива предприятия, учреждения или организации, партии и т.п.) или масштабных (в масштабе региона, страны) социально-политических, экономических, идеологических условий. Может способствовать этому, например, смена одних идей, принципов, пропагандируемых СМИ, другими, изменение социального положения и социальной роли тех или иных личностей, получение людьми той информации, которая ранее была скрыта и т.п.
Академик А. Самсонов писал: «...правда истории не терпит односторонности, её палитра состоит из множества разнообразных цветов. В нашем сознании и духовном мире все они должны присутствовать. Только тогда мы приблизимся к познанию исторической правды. Но ни наша публицистика, ни художественная литература, ни искусство этой всеобщности не раскрывает. Происходит «шараханье» от одной крайности к другой – от постыдной лакировки истории к постыдному её очернению» [см.: Правда, «329, 25.11.1990, с. 3].
Подобные «шараханья» происходили и в других странах, и в прошлые века.
Накануне казни Христа народ встречал его ликованием и пением осанны (молитвенного возгласа). А в день казни его этот же народ исступлённо требовал от Пилата: «Распни, распни Его!»
В 1815 году Наполеон Бонапарт тайно отбыл с острова Эльбы (куда был в 1913 году отправлен в изгнание) и высадился во Франции, 20 марта того же года он вошел в Париж, где вторично процарствовал 100 дней. Печать о движении Наполеона с побережья до Парижа писала следующее: «Корсиканское чудовище высадилось в бухте Хуан», «Людоед идёт к Грасу», «Узурпатор вошёл в Гренобль», «Бонапарт занял Лион», «Наполеон приближается к Фонтебло». Наконец, последнее сообщение: «Его императорское величество ожидается завтра в своём верном Париже». Итак, от ужасных оскорбительных оценок через нечто нейтральное к льстивому верноподданичеству.
А вот ещё примечательный пример «шараханья» лицемерных перевёртышей, но уже в XX веке. Известный актёр и режиссёр Юрий Любимов привёл такой факт: «Известна же история, когда он (И.В. Сталин. – В.Е.) приехал во МХАТ и пригласил в ложу Станиславского. «Что-то скучно у вас...», – начал Сталин. И вся свита немедленно принялась укорять Константина Сергеевича, как же, мол, он смеет такие скучные спектакли ставить. А Сталин помолчал и закончил: «... в антракте». И все тут же принялись хвалить побледневшего Станиславского» [см.: Аргументы и факты, № 26, 2004, с. 3].
Замечательно верная мысль Н.А. Бердяева: «Периодически появляются люди, которые с большим подъёмом поют: «От ликующих, праздно болтающих, обагряющих руки в крови, уведи меня в стан умирающих за великое дело любви». И уходят, несут страшные жертвы, отдают свою жизнь. Но когда они побеждают и торжествуют, то быстро превращаются сами в «ликующих, праздно болтающих, обагряющих руки в крови». И тогда появляются новые люди, которые хотят уйти в «стан умирающих». И так без конца совершается трагикомедия истории».
Самое массовое «шараханье» наиболее очевидно на примере действий многочисленных «перевёртышей» в странах бывшего Варшавского блока, а в особенности бывшего СССР.
КПСС, насчитывавшая в своих рядах около 18 миллионов человек, в кратчайший срок сократилась примерно в 50 (если не больше) раз. Это что? Миллионы растоптали свои убеждения, выраженные в клятве, дававшейся каждым при вступлении в партию? Нет, скорее всего, 17 с половиной миллионов были просто её членами, а коммунистов было не более полумиллиона. И десятки миллионов, состоявших в ВЛКСМ, тоже клявшихся в верности идеям социализма и Советской власти, в абсолютном большинстве тоже в комсомоле были не более чем его членами.
Но рыба, как известно, начинает гнить с головы. Примерно так «гниение шараханья» и получилось с руководящими кадрами КПСС, ВЛКСМ, профсоюзов, органов госбезопасности, органов охраны общественного порядка, Вооруженных сил СССР. Все они или в абсолютном большинстве стали богачами, участниками быстренькой и любой ценой замены социализма капитализмом, Советской власти – авторитарной властью «лучших друзей» Запада.
М.С. Горбачёв – президент СССР и Генеральный секретарь ЦК КПСС, прошедший многодесятилетний путь по ступенькам партийной карьеры, в конце 80-х – начале 90-х годов прошлого века, по сути, способствовавший ликвидации социализма, Советской власти и самого СССР, наконец-то откровенно признался, что уничтожение коммунизма – цель его жизни.
В своей речи, произнесённой в британском парламенте в ноябре 1992 года, Президент России Б.Н. Ельцин гневно клеймил социально-политическую систему Советского Союза, которая «десятилетиями корёжила и терзала нашу бедную страну», которая была выражением «самого кровавого, безжалостного режима в многовековой истории России». Неважно, насколько это верно или неверно. Главное то, что господин Ельцин при этом не самокритичен, никогда не говорил и не писал о том, каков был его собственный вклад в функционировании этой социально-политической системы. Как отмечал Виктор Линник: «Ну, посудите сами: Ельцин долгие годы возглавлял Свердловскую парторганизацию (с 1976 по 1985 гг. был 1-м секретарем Свердловского обкома КПСС. – В.Е.), построил самое высокое здание обкома в СССР, без малого четверть века призывал к неуклонной победе социализма в Стране Советов, направо и налево цитировал в речах Ленина, Брежнева, при нём наверняка исключали из партии диссидентов и просто всяких сомневающихся, взрывали ипатьевский дом в Свердловске, где была расстреляна царская семья, родственники нынешней королевы Великобритании, приглашённой им посетить Россию.
Словом, проклятия системе, может, были бы уместны для марсианина, но не в устах же человека, который сделал в рамках этой системы головокружительную карьеру, дойдя до самых «преступных вершин». Вот эта моральная слепота, атрофия элементарного чувства стыда не в первый раз настораживают в нынешнем (речь шла в 1992 году. – В.Е.) российском президенте. На кого рассчитаны подобные превращения давно «не мальчика, но мужа»?» [В. Линник. – См.: Правда, № 165, 12.11.1992, с. 1].
Но, может быть, всё было не так просто: поднялся до вершины карьеры и поменял свои убеждения на противоположные? А где же, когда и почему свершился этот «перегиб», «перелом» в убеждениях Ельцина?
Действительно, он преуспевал, уверенно шёл и поднимался по ступенькам партийной карьеры. После секретарства в Свердловском обкоме он с 1985 г. стал первым секретарём Московского горкома КПСС, в следующем году – кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС. И пока что вроде было всё в порядке... Но оказалось, что, по мнению Политбюро ЦК КПСС во главе с М.С. Горбачёвым, он начинает «зарываться» (увольняет в Москве многих районных секретарей партии, позволяет себе критическое выступление на Пленуме ЦК КПСС) и в октябре 1987 г. его снимают с поста 1-го секретаря Московского обкома партии и выводят из Политбюро ЦК КПСС. Кем же он становится в результате «падения» с такой «партийной высоты»? Первым замом председателя Госстроя СССР (явное резкое понижение статуса, престижа).
у Ельцина, видимо, создалось мнение о его конце партийной карьеры, о безвозвратном падении рейтинга и т.п.). Но при этом создавалось впечатление у общественности, а уж тем более у самого Ельцина, что названные кадровые перемещения его сопровождались неким публичным неуважением, даже в какой-то степени унижением его со стороны М.С. Горбачёва и других членов Политбюро ЦК КПСС. К тому же Ельцин был вынужден у Всесоюзной конференции КПСС униженно просить его реабилитировать «в глазах коммунистов».
Вполне возможно, что в резком изменении убеждений и всей общественной деятельности Ельцина главную роль сыграла острая личная обида на непрощаемые (для него) действия со стороны М.С. Горбачёва и членов Политбюро КПСС, а также на всю партию за то, что не вступилась за него.
Ну, а далее стали всё более проявляться антисоциалистические, антисоветские действия Ельцина. В выступлении на IV Съезде народных депутатов СССР (декабрь 1990 года) он резко критиковал «Центр», имея под ним в виду и Президента СССР, Генсека Горбачёва, и вообще «Кремль» как центральную власть, и неограниченный авторитарный режим в стране, и командную партийно-государственную бюрократию, и всё союзное руководство как неограниченного хозяина всех республик. Он настаивал на всемерном ослаблении власти этого «Центра», на максимальной самостоятельности союзных республик, на том, что «диктовать условия должны республики» в решении вопроса, каким им нужен Центр. Эти идеи, к сожалению, были восприняты положительно значительной частью населения, особенно националистами и сепаратистами, и логически подводили к уничтожению СССР. Ну, а далее всё известно: с декабря 1991 года Б.Н. Ельцин – главный разрушитель СССР, инициатор и руководитель сверхускоренного преобразования общества России в капиталистическое.
Можно предположить, что всего этого не было бы, не будь так называемой «расправы» с Ельциным со стороны Горбачёва и Политбюро ЦК КПСС.
Сопоставление идей, высказываемых видными деятелями нашей страны до ельцинского переворота и после, многократно приводилось в разных добросовестных СМИ. Например, в «Правде» под рубрикой: «Господа! Когда же вы говорили правду? Вчера или сегодня?» была напечатана подборка высказываний и деяний Б. Ельцина, М. Горбачева, Г. Бурбулиса, А. Яковлева, О. Лациса, О. Румянцева, С. Шахрая, Д. Волкогонова. Бывший зав. кафедрой марксизма – ленинизма Г. Бурбулис позже писал: «Коммунистическая утопия... была губительна как для её носителей, так и для тех, кому они её адресовали». В прошлом ярый борец против буржуазной идеологии и защитник ленинизма Д. Волкогонов ныне утверждает, что Ленин – «малопривлекательная личность, коварная и жестокая, ... примитивный философ». Как же они, несчастные, самонасиловали духовно, морально себя! » [см.: Правда, № 89, 4.07.1992, с. 1].
В докладе по случаю 116-й годовщины со дня рождения В.И. Ленина Э.А. Шеварднадзе говорил, что XXVII съезд КПСС (1987 год) стал «лучшим продолжением ленинских традиций», его материалы – «новейшее достижение творческой марксистско-ленинской мысли, крупный вклад в теорию и практику научного коммунизма» [см.: Правда, № 113, 23.04.1986, с. 1]. А через несколько лет эти и им подобные идеи бывшего 1-го секретаря ЦК КП Грузии (1972–1985 гг.), министра иностранных дел СССР (1985–1991 гг.) сменились прямо противоположными.
Ну, а что, рангом чуть пониже? Главы союзных республик, входивших в СССР, при развале последнего, оказавшись во главе образовавшихся самостоятельных стран, стали проводить в них поспешную замену социалистических экономических, политических, правовых и идеологических основ на капиталистические [см., напр.: Аргументы и факты, № 27, 1993, с. 3]. Причём большинство из этих глав, как и их ближайшие соратники, стали крупными богачами. Вот так их судьбы стали яркими примерами своеобразного осуществления в определённом смысле слов из Интернационала «кто был никем, тот станет всем» или слов из поговорки «из грязи в князи».
Пришедшие к вершинам власти и богатства, когда-то широко использовавшие известного диссидента академика А.Д. Сахарова и его некоторые идеи, вот уже почти 20 лет даже не вспоминают о нём. Он перестал быть им нужным. Более того он стал неугодным, опасным, даже диссидентом по отношению к новому режиму. Ведь он положительно оценивал идеи Маркса, Ленина, социализм, Советы как органы государственной власти. Он заявлял: «Доказана жизненность социалистического пути, который принёс народу огромные материальные, культурные и социальные достижения, как никакой другой строй возвеличил нравственное значение труда». «Одна из опасностей – оболванивание человека... массовой культурой». «Сосредоточение такой (авторитарной. – В.Е.) власти в руках одного человека крайне опасно, даже если этот человек – инициатор перестройки». «Важнейшим политическим вопросом является утверждение советских органов и их независимости»
[см.: Правда, № 194, 4.11.1993, с. 1–2].
Итак, «шараханья», нечаянные и умышленные были, есть и будут повсюду и всегда. Спорят о цензуре. Ни раньше, ни теперь настоящей цензуры не было и нет. В советский период был произвол цензуры:
запрещено могло быть что угодно. Ныне произвол бесцензурности, не менее беспринципный. Если прежде нередко пресекалось слово правды, то теперь часто не пресекается слово лжи. Была ответственность, лишенная свободы, в настоящее время – «свобода» без ответственности [см.: Правда, № 137, 8.06.1991, с. 4].
С конца 90-х годов прошлого века и по настоящее время вместо серьёзного, рационального, добросовестного переосмысления прошлого нашей страны делается переоценка по принципу «с точностью до наоборот».
Осуждая смертные казни, практиковавшиеся в СССР, «демократы» шарахнулись в противоположную сторону, перестали применять строгие карательные меры (а тем более, смертную казнь) к опасным преступникам, в том числе к умышленным убийцам, предателям Родины, к врагам государства, хотя большинство населения России за применение казни к особо опасным преступникам. Совершенно правильно пишет Виктор Тростников: «На одной из бесед с журналистами Путин пожаловался, что в Сибири незаконно рубят лес и продают кругляк за границу. Владимир Владимирович, Вы же президент, издайте приказ: при обнаружении самочинных лесорубов первый залп в воздух, второй – на поражение. А если поймают в море браконьера с крабами – судно конфисковать, а экипаж – на ртутные рудники. Неужели наше руководство всерьёз думает, что навести порядок в стране можно чисто гуманными методами, без смертной казни, без жестокого правосудия?» [Аргументы и факты, № 28, 2007, с. 15].
Как верно пишет В. Костиков: «Нас кидает из крайности в крайность. На протяжении короткого периода истории мы воспевали коммунизм, потом его проклинали. Радовались «гласности в перестройке». Разочаровывались в Горбачёве, кинулись в непредсказуемые объятия Ельцина. Восхищались «либерализмом и демократией». Сегодня клеймим олигархов и примериваем тесноватый френч «управляемой демократии». И при всяком повороте кого-то проклинали или, напротив, возводили в святые» [Аргументы и факты, № 45, 2004, с. 4].
Как правило, если не всегда, наша оценка того и отношение к тому, что мы называем «наши» и «мы», и наша оценка того и отношение к тому, что мы именуем «чужие» и «они», – как минимум, разные, если не диаметрально противоположные.
Известно, что немало людей выступает категорически против смертной казни даже очень опасных преступников, умышленно убивших одного или нескольких человек, изнасиловавших и убивших ребёнка и т.п., ссылаясь на заповедь «Не убий!», на возможность судебной ошибки (приговор вынесли невиновному и т.д.). Но когда кто-то убивает или
насилует, или калечит кого-то из дорогих им друзей, родственников, они не только решительно выступают за казнь преступника, но и горят желанием сами её совершить (даже «растерзать негодяя»).
Для многих мамаш свой сынок – сама «пушистость», а вот окружающие его мальчишки – сплошь «хулиганьё».
Во время шахматного турнира, проходившего в Ульяновской области «власти, включая обыкновенных милиционеров, запретили раздавать открытки с портретом чемпиона мира Гарри Каспарова ... Чем же так провинился недавний любимец либеральных властей? Да всё тем же – «несогласием с властями». [см.: Советская Россия, № 88, 1.08.2006, с. 2]. Добавим: тем более критикой В.В. Путина.
Движение из крайности в другую крайность нередко касается оценок в отношении природных явлений. Так, в середине XIX века переселенцы привезли несколько пар воробьев из Европы в Новый Свет, где их никогда не было. Воробьи быстро расплодились, расселились и стали приносить вред полям. Тогда любовь американцев перешла в ненависть, и воробьёв начали уничтожать. Позже наступила равновесность между пользой и вредом, приносимых воробьями [см.: Комсомольская правда, 17.03.1995, с. 15]. По сути, аналогичное произошло в середине XX века в КНР, где воробьи, «обвиненные» в поедании «гор зерна», были практически полностью уничтожены. Но столкнувшись в последующие годы на полях, в садах с полчищами вредных насекомых, которых уничтожали воробьи, китайцы стали закупать их за границей и ввозить в Китай. Уважение к этим птахам пришло на смену слепой ненависти.