Научная электронная библиотека
Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания
Юдина Е. А., Истомина Ю. В., Пятин А. Н., Юзвович Л. И.,
5.2. Проблемы реализации международных инвестиционных проектов в условиях динамичной экономической среды
Компании разных форм собственности имеют различные мотивы для осуществления инвестиционной деятельности за рубежом. Если экспансия государственных корпораций стимулируется правительством (поддержка на политическом уровне и практически неподотчетные финансовые затраты), то частные компании, прежде всего сырьевого сектора, вынуждены искать необходимые месторождения и другие дефицитные факторы производства за рубежом, так как в России доступ к ним ограничен на законодательном и административном уровнях.
При этом необходимо отметить, что с середины прошлого десятилетия список корпораций – лидеров российского бизнеса (первая десятка) по размерам зарубежных активов практически не изменился, несмотря на существенную трансформацию условий их экспансии за границей в этот сложный период, связанный с кризисом и его последствиями. В определенной степени такая стабильность позиций ведущих российских ТНК на мировых рынках инвестиций обусловлена их особыми отношениями с государством.
Отечественные компании начали больше внимания уделять концентрации своего профильного бизнеса («Газпром нефть»), приобретать активы в перспективных сферах (АФК «Система»), а также диверсифицировать географическое распределение своих филиалов («Лукойл») с целью повышения эффективности зарубежной деятельности[13].
Привлекательность иностранных государств для российских капиталов не всегда совпадает с тем, какие перспективы на этих рынках видятся инвесторам из других регионов мира.
Это связано с отраслевыми и секторальными приоритетами отечественных компаний, с социально-политическими и историческими факторами ведения бизнеса в тех или иных государствах, а также с общим характером торгово-экономических отношений Российской Федерации с конкретной страной.
Так, к числу наиболее «дружелюбных» стран в Европе, несмотря на существующие там проблемы функционирования отечественных активов, относятся Болгария, Сербия и Черногория. С формальной точки зрения перечень этих государств можно объяснить фактором панславянизма, но, скорее, это традиционная сфера деятельности отечественного бизнеса.
С другой стороны, в список наименее «дружелюбных» стран входят Великобритания, Польша и государства Балтии, хотя в этих странах (кроме Эстонии) располагаются десятки российских активов, в том числе крупных. Очевидно, что в данном случае превалируют историческая неприязнь к России на генетическом уровне и сложные межгосударственные отношения политического характера.
Вместе с тем североамериканские рынки – США и Канада – вышли на второе место после европейских стран по привлекательности для российских инвестиций, потеснив с лидерских позиций государства СНГ[14].
Латинская Америка, напротив, традиционно рассматривается российским бизнесом как удаленный регион с институциональными и коммерческими рисками, поэтому реальные активы и масштабные проекты там пока практически отсутствуют. Отдельные инвестиционные проекты, инициированные правительством России (в том числе и рассмотренный в данной работе проект Хунин-6), в ряде латиноамериканских стран пока не показали своей экономической эффективности.
На африканском континенте в посткризисный период с российскими инвестициями складывается неоднозначная ситуация. С одной стороны, действующие предприятия в Южной и Западной Африке, принадлежащие крупным отечественным компаниям («ЛУКОЙЛ», «Русал», «Ренова»), испытывают операционные трудности, прежде всего в силу непоследовательных действий местных властей и завышенных ожиданий российских владельцев. Но, с другой стороны, российский бизнес наращивает свое присутствие в добывающем секторе (upstream) в различных государствах континента.
Индия и ОАЭ являются относительно новыми рынками для российского предпринимательства и речь в данном случае пока может идти только о единичных проектах[15].
В последние годы при содействии государства устойчиво растет число различных российских проектов во Вьетнаме (в том числе и проекты компании «ЛУКОЙЛ»), несмотря на сложности деятельности на местном рынке. При этом соседние страны (Лаос и Камбоджа) рассматриваются отечественным бизнесом как сферы дальнейшей экспансии в регионе Индокитая.
Австралия, несмотря на достаточно крупные инвестиции из России, как самостоятельное географическое направление экспансии российского бизнеса значительного развития не получила.
ЛУКОЙЛ Оверсиз осуществляет реализацию международных проектов за счет финансирования, получаемого от НК ЛУКОЙЛ.
Для выполнения обязательств по финансированию, НК ЛУКОЙЛ использует, в том числе, и заемные средства. При этом необходимо отметить, что по ряду геологических, технологических и политических причин некоторые крупные проекты, реализуемые компанией, можно отнести к рискованным инвестициям. В то же время в России у НК ЛУКОЙЛ по причине истощения запасов в Западной Сибири добыча пока падающая и для ее стабилизации необходимо так же обеспечить большие капиталовложения в новые проекты (Каспий, Тимано-Печера и др). Не стоит при этом забывать про существующую налоговую нагрузку. Обозначенные потребности в инвестициях потребуют привлечения нового долга и выхода Компании на рынок заимствований.
НК ЛУКОЙЛ разрабатывает амбициозный и рискованный проект в Ираке – «Западная Курна-2». Этот проект требует огромных капитальных затрат в объеме порядка 2–3,5 млрд долл. ежегодно в 2013–2015 гг. и 4–6 млрд долл. в 2016–2017 гг., или около 20 % совокупных капзатрат ЛУКОЙЛа в 2013–2017 гг., по нашей оценке. По условиям сервисного контракта капзатраты компании до 2016 г. будут компенсироваться в рамках «квази-СРП», а в дальнейшем ЛУКОЙЛ будет получать 1,15 долл./барр. добычи.
Таким образом, возникает риск избыточных инвестиций. Именно по этой причине НК ЛУКОЙЛ отказалась от покупки 60 % в иракском проекте «Западная Курна-1» у ExxonMobil. Одновременная реализация двух крупных проектов в Ираке показалась компании слишком рискованной[16].
Для снижения рисков Компании необходимо суметь привлечь как минимум одного партнера, готового разделить с ней риски проекта «Западная Курна-2».
Хотя иракские проекты характеризуются близкой к нулю NPV и высокими рисками, необходимо отметить долгосрочные выгоды, которые сулит Компании присутствие в Ираке ввиду потенциального получения доступа к разработке огромных запасов страны на более привлекательных условиях.
Основная цель компании – удержание уровня долговой нагрузки одной из самых низких в отрасли. Для этого необходимо обеспечить финансирование растущей инвестиционной программы в основном за счет собственных операционных денежных потоков.
В настоящее время у НК ЛУКОЙЛ умеренная долговая нагрузка – общий долг равнялся $4,1 млрд по состоянию на конец 3 квартала 2012 г. Отношение Долг/EBITDA составляет 0,3 (рис. 30).
Рис. 30. Динамика изменения отношения «Чистый долг/EBITDA» НК ЛУКОЙЛ[17]
У Компании еще есть потенциал для наращивания долга – если ЛУКОЙЛ будет финансировать инвестиции по своим крупным и мегапроектам с помощью заемных средств, то прогноз коэффициента Долг/EBITDA на 2013 г. может вырасти до уровня 1,0, тем самым превысить средний показатель по отрасли. Очевидно, что увеличение долговой нагрузки делает Компанию более уязвимой к экономическим спадам и волатильности цен на нефть.
Рис. 31. Влияние ранней добычи нефти на FCF[18]
Главной рекомендацией по снижению доли рискованных инвестиций является обеспечение опережающего ввода мощностей по проектам. Для этого необходимо на каждом проекте выделить подпроекты «Ранняя нефть/Ранний газ», в рамках, которых можно будет обеспечить добычу определенного объема нефти/газа в кратчайшие сроки при минимальных капитальных вложениях.
Данная мера позволит сделать дальнейшие инвестиции самофинансируемыми, а чистый денежный поток положительным – т.е. финансировать капитальные затраты по проекту за счет текущей операционной деятельности по проекту, а не за счет дополнительных заимствований (рис. 31, 32). Соответственно снизится сама доля рискованных инвестиций по проекту.
Рис. 32. Качественный состав инвестиций по проекту Западная Курна-2[19]
Наиболее эффективным для компании будет период до 2016 года, во время которого капитальные затраты компании по условиям сервисного контракта будут компенсироваться в рамках «квазиСРП».
Также необходимо отменить высокую чувствительность проектов к задержке начала добычи нефти/газа.