Научная электронная библиотека
Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания
Лекция 6. Проблемные обстоятельства
Поскольку методика системного анализа – это формулировка реальной процедуры регулирования деятельности сложной системы в конкретных условиях отклонения от нормального или типичного (требуемого) её протекания; это последовательность действий по выходу из конкретных проблемных обстоятельств; это формализованный здравый смысл для разрешения конфликтной ситуации, которая привела к нарушению процесса функционирования сложного объекта, и т.д., то можно сказать, что в основе потребности обращения к методологии системного анализа лежит содержательность понятия проблемных (конфликтных, сложных) обстоятельств (ситуаций, обстановки).
Разные конфликтные ситуации могут успешно разрешаться посредством различных методик, поэтому проблемные ситуации требуют адекватных методик системного анализа. В этом заключена главная причина необходимости исследования всего того, что обуславливает, определяет и наполняет конкретным содержанием понятие проблемных или конфликтных обстоятельств. Системный анализ – это теория (модель, концепция), направленная на решение двух принципиально важных задач:
– предупреждения нежелательного развития процессов функционирования сложной системы, то есть предвосхищения и недопущения появления проблемных ситуаций;
– разрешения проблемных обстоятельств для возобновления требуемого функционирования сложной системы.
Оценки показывают, что «проблемность» формируется (фиксируется, вызывается, объясняется, связана, определяется, квалифицируется), по меньшей мере: а) представлениями человека; б) реальными условиями жизнедеятельности системы; в) опытом человека по организации процессов принятия решений (формирования управляющих воздействий).
1. Концептуальная основа «проблемности».
Проблемные обстоятельства – это осознаваемое или «ощущаемое» несоответствие текущего образа функционирующей системы некоторому другому ожидаемому образу функционирования системы в этот текущий момент. Безусловно, и образы и ожидаемость имеют отношение к человеку, организующему требуемое функционирование сложной системы. Эти образы есть (психические) продукты его восприятия поведения системы, самой системы и того окружения, в котором протекает и процесс жизнедеятельности системы, и процесс восприятия человека.
При организации различных процессов управления значение принимаемых решений существенно определяется последствиями их исполнения или воздействия на процесс функционирования сложного объекта. В общем, будущие ситуации (в функционировании сложного объекта) являются достаточно неопределенными, поэтому не представляется возможным точно предугадать последующие обстоятельства. Но, как правило, не это является актуальной задачей при организации требуемого функционирования сложного объекта.
Более важной является потребность установления тенденции, то есть некой логики развития процесса функционирования, или процесса изменения параметров системы, или изменения состояний отдельных компонентов структуры и пр. в том окружении, в котором протекает процесс жизнедеятельности системы. Конкретное состояние системы в конкретный интервал времени может не иметь такого важного значения для системы управления и для процесса организации её функционирования, сколько фиксируемая (регистрируемая) положительная или отрицательная динамика изменения этого состояния. Тенденции могут оформляться в закономерности функционирования или развития в некоторых пространственно-временных границах (системы) или границах, обусловленных средой обитания (человека).
Поскольку при организации требуемого функционирования системы процессы управления могут охватывать разные структурные композиции, то тенденции и закономерности могут относиться к разным характеристикам базового набора объекта [см. лекция 2], в том числе к элементной базе; внутренним взаимоотношениям, внешним взаимоотношениям и взаимоотношениям различных «типов» отношений в объекте; к языкам имитации целостности (функционирования) объекта и языкам информационно-энергетического взаимодействия объекта с внешним миром; к видам энергий, развивающихся внутри объекта и взаимодействующих с внешним миром, в определенном языковом представлении; к условиям, при которых реализуются законы развития и функционирования.
Поэтому при любой детализации понятия проблемных (конфликтных) обстоятельств целесообразно под текущим образом функционирующей системы понимать не только образы, материализующиеся в содержательность таких фундаментальных понятий, как признаки[42], состояния[43], ситуации[44] или события[45] системы, но и те образы, которые материализуются в тенденции или закономерности, присущие произвольным структурным конфигурациям конкретной сложной системы (объекта).
Однако углубляя понятие текущего образа функционирующей системы и оценивая возможную содержательность понятия несоответствия текущего и ожидаемого, становится очевиднее то, что «проблемность» всё-таки больше, чем несоответствие текущих признаков, ситуаций, состояний, событий или тенденций и закономерностей неким ожидаемым явлениям.
Проблемные обстоятельства – это нарушение всего того, что образует те духовные компоненты, формирующие представления, которые образуют некий понятийный аппарат человека, посредством чего он выстраивает и своё восприятие явления, и свою логику формирования и преобразования образов этого явления, и своё соотнесение этих (психических) образов конкретности реального мира.
Можно предположить, что и здесь аналогично «проблеме начала» проф. Исаева И.Т.[46] [см. лекцию 2] существенная роль отводится неким «духовным компонентам», определяющим начальные представления о том, как понимать и как трактовать, и важное значение имеют акты адекватного выбора начального образа исследуемой сложной системы, включая её организационную структуру. Естественно полагать, что в процессе функционирования сложной системы начальные представления и начальные образы будут видоизменяться согласно текущей «логике» реальных обстоятельств («истина в движении»). Поэтому проблемность – это ещё и нарушение начального представления, начальных образов и логики их трансформации.
Именно в этом аспекте рассуждения проблемность не всегда может иметь негативный характер и, возможно, её разрешение не всегда должно вести к восстановлению привычного порядка функционирования системы, а напротив – осуществлять переход к новым реалиям без осложнения возврата в рамки «старого» порядка деятельности. Более того, возникшая проблемность, возможно, не всегда должна квалифицироваться как проблемная (конфликтная) ситуация и, возможно, не всегда должна проявляться потребность к её разрешению.
Исходя из того, что проблемные (конфликтные) обстоятельства – это осознаваемое или «ощущаемое» несоответствие текущего образа функционирующей системы некоторому другому ожидаемому образу функционирования системы в этот текущий момент, безусловно, можно говорить о том, что проблемность – это ещё и нарушение представлений об «осознаваемости», «ощущаемости», «несоответствии», «ожидаемости», о содержательности «текущего момента» и т.п.
В целом, проблемные обстоятельства – это нарушение всего того, что вкладывается в понятие концептуальности и, соответственно, в содержательность её разнообразных форм, выраженных в конкретных концептуальных моделях.
2. Объективная основа «проблемности».
Следуя Эшби[47], Биру[48], Винеру[49], Квейду[50], Д.А. Поспелову[51], В.Н. Автономову[52] и другим основателям и исследователям кибернетики, будем базироваться на трёх равноправных объективно существующих партнерах сложного объекта: собственно сложном объекте, его системе управления как всего того, что обеспечивает его требуемое функционирование, и на внешней среде, в которой и с которой взаимодействуют и объект, и система управления.
Любые оценки качества функционирования каждого из партнеров могут основываться на степени:
– соответствия ожидаемых закономерностей функционирования партнеров их реальному поведению по конкретному критерию;
– полноты восприятия сигналов от партнеров для того, чтобы правильно представить возможные результаты своего воздействия на партнера согласно выбранному критерию полноты;
– адекватности формирования сигнала для воздействия на партнера, по результатам превентивной оценки своих действий;
– адекватности моделей партнёров, адекватности моделей их функционирования и других соответствий.
Адекватность относительна и носит ситуационный и временной характеры. Поэтому изначально делается акцент не столько на обеспечении априорной адекватности, сколько на проработке подходов по корректированию начальных моделей по результатам активного взаимодействия объекта, устройства управления, среды и человека в процессе функционирования сложных объектов.
Не исключаются и возможности оценивания результатов по тенденциям их изменения при различных степенях адекватности, что в настоящее время можно отнести к наиболее реальному взгляду на обстоятельства, обуславливающие, определяющие и сопутствующие процессам управления.
Поскольку реальное управление невозможно без учёта качества функционирования, то любые причины, ведущие к нарушению конкретных процедур оценки, безусловно, будут также квалифицироваться как проблемные, конфликтные или сложные ситуации.
Сложный объект или сложная организационно-техническая (организационно-производственная) система – это конкретное материальное образование, буквально скомпонованное из инженерных и интеллектуальных объектов, охваченных разнообразными контурами управления (включая организационную структуру), по сути обеспечивающими его требуемое функционирование.
Сложная система, как материальное образование, характеризуется (выражается) многообразием своих измеренных (зафиксированных) вещественных, энергетических или информационных характеристик (ВЭО составляющих, показателей или параметров), используемых для непосредственного формирования управляющих воздействий или для наблюдения за процессами функционирования.
ВЭО сложной системы – это тот материал, на котором и благодаря которому формируются образы системы в сознании человека, а также соответствующее понимание текущей ситуации и перспективной обстановки. Текущие и ожидаемые образы функционирования сложной системы и в целом всё понимание о функционировании связано и формируется именно фиксируемым ВЭО-многообразием характеристик сложного объекта. В этом состоит важная функция собственно сложной системы как организационно-технического объекта.
Но сложная система существует не только в представлениях человека. Она является объективной реальностью и демонстрирует объективное существование «в пространстве и времени» своими конкретно изменяющимися ВЭО-характеристиками. Воспринимая своих «партнёров» по функционированию, то есть регистрируя их ВЭО-характеристики, сложная система не может не иметь возможностей регистрировать изменения своих показателей и характеристик. Она может фиксировать и оценивать свои текущие или накопленные изменения независимо от человека при формальном представлении критериев оценки или определенном формализме процессов формирования самих критериев.
Несомненно, все ситуации, которым характерны расхождения или неудовлетворение критериев, могут восприниматься системой управления сложного объекта как конфликтные, проблемные или сложные обстоятельства.
Особую роль в формировании представлений о сложных ситуациях играет среда. Как указывал У.Р. Эшби[53], важно уметь отделить (отграничить) систему от среды, с которой взаимодействует система. Среда – это:
1) совокупность всех объектов, изменение свойств у которых влияет на систему, а также тех объектов, чьи свойства меняются в результате поведения системы[54];
2) то особое окружение системы, в котором сама система является только элементом или частью этого окружения.
В свою очередь, каждый элемент системы является окружением (системой) для систем более низкого порядка[55] и т.д. В разных условиях среда может проявлять (представлять, выражать) себя по-разному, взаимодействуя с объектом в виде своих «моделей» – некоторых локально организованных сред.
Явно или неявно навязывая системе свой ритм функционирования, среда навязывает и свои характерности взаимодействия, свои критерии оценки качества результатов деятельности системы, например, в виде поощрений и наказаний, деструктуризации и развития. В этом состоит ключевой момент обеспечения протокола общения среды и системы в ней в течение её деятельности и развития (в среде).
Любая спроектированная (рукотворная) система относится к локально организованным объектам[56] не столько ввиду ограниченности её структуры, сколько ввиду ограниченности реализованных возможностей чувствования внешнего мира и самой себя: конечное число датчиков, исполнительных механизмов, локальных регуляторов, физически ограниченные возможности любых устройств управления (по быстродействию, мощности, ресурсам), конечное число «запрограммированных» критериев оценки чего-либо и пр.
Могущество абсолютно дезорганизованной среды (космоса, эфира, природы) над системой[57] (в том числе и человеком[58]) и над другими локально организованными объектами неоспоримо, возможно, в силу наличия у нее «бесконечного числа степеней свободы». Взаимодействие объекта с внешней средой (другими более или менее локально организованными объектами) в любом случае будет предполагать взаимообусловленный обмен воздействиями. Среда способна в полной мере воспринять, распознать (почувствовать) и реагировать на воздействия объекта. Объект не в состоянии полностью воспринять и «понять» множество различных воздействий среды в силу своей локальной организованности – наличия в нём меньшего числа степеней свободы. Объект может понимать их как одно возмущение и отвечать неадекватно на адекватные реакции среды.
Конфликт между локально организованными объектами и средой неизбежен. Но, возможно, именно конфликт – основа стратегий взаимодействия объекта и среды. Он заставляет среду искать варианты воздействий на объект для достижения своих целей: от ликвидации объекта до определенного использования объекта (как его прогрессивного развития). Ведущая роль в конфликте принадлежит внешней среде. Функционирование объекта в среде как комплекса удачного или неудачного его реагирования на воздействия среды и обусловлено, вероятнее всего, целевыми функциями, определяемыми самой средой. При неправильном (нереальном, неестественном) понимании объектом критериев качества, предоставляемых ему средой, его жизнедеятельность в среде обречена по ряду объективных причин:
– отсутствия близости к адекватности взаимных реакций;
– невозможности организации процессов взаимного приспособления;
– недостижимости совместимости с непрогнозируемой средой.
В общем, исходя из того, что основу возможностей оценки сложных ситуаций составляют представления о локально организованной среде, можно сказать следующее.
Сложная (проблемная, конфликтная) ситуация – это такое положение, при котором разрушаются взаимообусловленные, априорно установленные, априорно ожидаемые, (априорно) возможные, словом, привычные (заранее или на текущий момент) для системы
(и человека в ней) связи и отношения между объектом (сложной системой) и его локально организованной средой.
В частности, это нарушает сложившиеся представления о соответствии целей функционирования системы (объекта) средствам достижения и используемому методу управления (методу организации процессов принятия решений). Это и ведет к возникновению так называемых нештатных (сложных, конфликтных, проблемных) ситуаций и является веской причиной возможного перехода к новым представлениям о функционировании объекта с последующим переходом к использованию (человеком) других методов управления.
3. Роль опыта в разрешении проблемных ситуаций.
Поскольку жизнедеятельность сложной системы в конечном итоге подконтрольна (подчиняется, следует, согласуется) некоему мысленному «плану» человека как её организатора, то он всегда (или почти всегда) является (или должен являться) также и «истиной в последней инстанции» по разрешению любых сложных вопросов её функционирования.
Учитывая существенную роль среды в деятельности сложной системы, есть много оснований полагать, что организаторская функция человека во многом обуславливается факторами среды, влияющими на функционирование системы. Такая обусловленность может выражаться, несомненно, по-разному. Нам представляется наиболее важной формой такого выражения процесс формирования соответствующего целеположения человека, ориентирующего и направляющего его, прежде всего, на:
– восприятие от внешней среды новых знаний (сведений, их структуры) как реакции на воздействия локально организованного объекта (сложной системы);
– пополнение и уточнение этих знаний в требуемой временной и пространственной организованности и установление методологических границ по использованию этих знаний для регулирования деятельности сложной системы;
– проведение экспертных оценок полученных знаний по степени узнаваемости (близости) и степени аналогичности реакций среды.
Как известно, к особенностям современных АСУ можно отнести наличие в них информационных технологий экспертного характера[59] как необходимого атрибута, компонента или средства структуры системы управления. Как того, что не только обусловлено, но и структурно связано с целями функционирования[60] организационно-технической системы «АСУ – объект управления» по так называемой «критериальной» составляющей цели, для реализации которой, в частности, требуются подготовленные специалисты (эксперты) по оценке качества деятельности системы [рис. 7][61].
Для подготовки человека как эксперта при организации процессов управления проводится ряд мероприятий, в частности: создаются способы подбора экспертов, создаются методики, определяющие условия для плодотворной работы и взаимодействия экспертов, исследуются и выбираются варианты классификации экспертов, совершенствуются методики постановки вопросов, исключающих двусмысленности, и создаются процедуры опроса экспертов, разрабатываются методы обработки результатов опроса экспертов, проводится автоматизация различных аспектов экспертной деятельности[62] и т.п.
Поскольку замечено, что систематически проводимые «экспертные мероприятия» в значительное мере способствуют успешному функционированию промышленного предприятия, мероприятиям по подготовке экспертов отводится важная роль не только на корпоративном уровне. Они охватывают отраслевые и государственные уровни интересов[63].
Однако можно утверждать, что как бы ни использовался человек как эксперт в организации процессов управления, ни осуществлялся подбор, опрос, ни выбирались методы обработки полученных при опросе данных, как бы ни создавались условия работы, ни совершенствовались способы постановки вопросов и автоматизации экспертной деятельности, главной составляющей успеха экспертных технологий изначально является наличие человека или коллектива, обладающего «адекватным» объемом реальных знаний об управлении конкретным объектом.
Реальность знаний проявляется, прежде всего, в форме реализованной способности:
– выделения существенно важных сведений об объекте и процессе управления;
– систематизации выделенных сведений;
– создания совокупности сведений в их определенной организованности для их сохранения;
– воспроизведения запомненного материала (сохраненных сведений) как опыта управления в конкретных производственных обстоятельствах;
– расширения опыта сведениями текущей деятельности.
Опыт многообразен в своей содержательности и возможностях его накопления: опыт оперативного управления, опыт контроля, опыт учета и планирования, опыт анализа текущих обстоятельств и опыт организации процессов принятия решений во внештатных ситуациях, опыт выделения составов регулируемых и управляющих параметров, опыт создания стратегий и языков формирования моделей, опыт создания моделей среды и объекта управления, опыт создания моделей настоящего по моделям прошлого, опыт организации диалога в меняющихся условиях внешней среды и т.д.[64]
Рис. 7. Роль экспертных технологий в структурах управления
Опыт полезен для ориентации в текущих обстоятельствах. Опыт необходим для успешного управления в аварийных ситуациях и для построения превентивных оценок. Опыт бесценен при организации процессов обучения. Бесспорно, что опыт – это знания и навыки прошлой деятельности. Опыт – это собирательный образ мыследеятельности и инстинкта человека:
– в условиях повторяющихся состояний, событий и ситуаций, а также в условиях системного единообразия цикличности производства;
– в условиях однообразия человеческой деятельности в её ретроспективности и в условиях многообразия закономерностей реального мира.
Несомненно, представления о том, что всё повторяется, всё циклично, всё развивается «по спирали», само существование памяти и факт потребности её использования, – всё это небеспочвенный концептуальный взгляд человека на своё бытие на основе своего же опыта существования. Возможно, такие представления связаны с тем, что наше пространство имеет меньшее число координат, чем внешняя среда. Возможно, среда не знает повторений и циклов, её материальные и энергетические воздействия всегда новы, всегда информативны. Но они представляются проекциями на наше пространство, и в этих проекциях наблюдается повторяемость, закономерность и цикличность. Возможно, повторяемость состояний, событий и ситуаций, системное единообразие цикличности производства, однообразие человеческой деятельности в её ретроспективности и многообразие закономерностей реального мира, – всё это результат ограниченности проекций воздействий внешнего мира в нашей биосфере.
Но несмотря на это, ввиду естественного ощущения и соответственно принятия человеком факта повторяемости, цикличности и развития «по спирали», в нашем мире реально говорить о возможности существования такого «объема» ретроспекции, на котором полученные о наблюдаемом объекте знания обеспечивают полное понимание процессов функционирования объекта, в том числе и соответствующих процессов управления, или обеспечивают естественно ощущаемую имитацию (видимость) этого полного понимания. «Объем» ретроспекции можно представлять интервалом, промежутком, последовательностью «кусков» времени в прошлом и т.п.
Человек реагирует на конкретные воздействия среды именно таким образом, поскольку известны похожие или такие же случаи в прошлом, когда он реагировал так же и эти его реакции приводили к удачным результатам. Конечно, возможны разные результаты реагирования.
Если называть ситуациями совокупности состояний совместно с соответствующими событиями в различные интервалы ретроспекции, то можно сказать, что для формирования требуемых событий в последующие моменты времени, по-видимому, следует анализировать не только отдельные состояния, но и ситуации в целом. Именно ситуациями, как совокупностями различных состояний и событий, охватывается общая динамика развития процессов функционирующего объекта и его системы управления.
Если полагать, что цепочка состояние-событие-оценка может системно характеризовать процесс управления, а события – являться заключительным актом создания управляющего воздействия в структуре управления, то концептуальная возможность организации процессов управления на основе опыта в определенных интервалах ретроспекции будет восприниматься менее проблематичной. Эта возможность может переместиться в сторону процессов поиска лингвистических форм и фраз прошлого опыта, адекватных новым обсто-
ятельствам.
С позиций проводимых рассуждений становится наглядной мысль о возможности управления не только посредством получения нового знания на базе текущих обстоятельств и «операций» с прошлым опытом[65], как это принято в традиционном управлении и прогнозировании, а посредством повторения прошлого опыта, посредством выбора тех знаний из прошлого (опыта), которые напоминают текущие обстоятельства, которые похожи или идентичны им.
Исследование роли опыта позволяет утверждать, что опыт человека может поставить под сомнение многие обстоятельства, породив множество сложных ситуаций и в процессах функционирования сложной системы, и в процессах управления на соответствующих элементах структуры, и в восприятии среды обитания, и в адекватности (правильности, соответствии) и, наконец, в самом полученном опыте. Очевидно, в свою очередь, всё это может привести к важным заключениям по поводу:
а) несоответствия организационной структуры структуре сложного объекта;
б) несоответствия структуры сложного объекта «структуре» локально организованной среды;
в) несоответствия организационной структуры «структуре» локально организованной среды;
г) несоответствия структуры сложной системы самой себе, то есть своему предназначению, своему смыслу деятельности и т.д.
В общем, можно говорить о том, что существо методологических основ системного анализа раскрывается тремя группами вопросов:
– формирования и исследования концептуальных моделей;
– исследования роли локально организованной среды;
– изучения опыта для организации эффективного регулирования деятельности сложной системы.
Контрольные вопросы по лекции 6:
1. Какова основная направленность системного анализа?
2. В чём заключены концептуальные причины возникновения сложных обстоятельств?
3. Каковы основные положения объективности причин появления проблемных обстоятельств?
4. Какова роль опыта в формировании и разрешении конфликтных ситуаций?
5. Каким образом проблемные обстоятельства касаются тенденций и закономерностей?
6. Что такое проблемные обстоятельства в концептуальном плане?
7. В чём сущность выделения трёх равноправных партнёров?
8. Приведите примеры, поясняющие то, что адекватность относительна и может иметь ситуационный и временной характер.
9. Что такое среда?
10. Зачем введены представления о локально организованной среде?
11. Почему неизбежен конфликт между локально организованным объектом и средой?
12. В чём основное предназначение опыта?
13. Назовите грани экспертной деятельности.
14. В чем отличия понятия экспертности от понятия опыта, согласно материалу лекции?
15. Почему опыт человека может поставить под сомнение качество функционирования сложной системы?
16. Почему опыт человека может поставить под сомнение качество организации процессов управления сложной системой?
17. Почему опыт человека может поставить под сомнение качество восприятия воздействий среды обитания?
18. Почему опыт человека может поставить под сомнение адекватность полученного опыта?